Отправлено: 09.04.20 20:13. Заголовок: Отрывки из Девятой книги Дианы Габалдон "Go tell the bees that I am gone"

"Как уже сообщалось ранее" (с), открываю тему с моими переводами отрывков из Девятой книги Дианы Габалдон, которые она время от время выкладывает у себя в Фейсбуке и в Твиттере, чтобы скрасить нам, нетерпеливым, долгое ожидание. У книги уже есть название: "Go tell the bees that I am gone", но я не знаю, как его точно перевести - и не буду знать, пока не прочитаю книгу и не пойму, кто имеется в виду под этим "I" (хоть и подозреваю, что это Клер).

Оказывается, я начала их переводить уже больше двух лет назад. И только сегодня я поняла, как давно это было.

Дата первого перевода - Октябрь 2017 года. (added: March 27th, 2021)


Сначала я только посылала свои переводы двум не-англо-читающим поклонницам творчества Дианы Габалдон, потом стала выкладывать на форуме русского сайта "TheOutlander". Но мне хочется, собрать, наконец, эти отрывки в одном месте, а вот теперь, кажется, для этого подходящее время.


Я взяла на себя такую смелость, не будучи профессиональным переводчиком художественной литературы, потому что мне кажется, что я понимаю и чувствую Диану, ее стиль, до какой-то степени - ее образ мыслей. Ее героев и их психологию. Психологию людей XVIII века вообще и исторические реалии того времени.
Но, к сожалению, не могу передать на письме шотландский акцент (не знаю, существует ли русская переводческая традиция перевода этого акцента, Хотя, может, и существует).

 Отправлено: 09.04.20 20:22. Заголовок: Отрывки идут не всег..

Отрывки идут не всегда в хронологическом порядке, и я начала их переводить не сразу, сначала просто читала на сайте у Дианы, но это первый отрывок, который мне захотелось перевести. И так захотелось, что прямо руки зачесались.

Этот отрывок, возможно, открывает Девятую книгу. Во всяком случае, его действие происходит сразу после появления семейства МакКензи во Фрейзерс-Ридже.

Вечер у костра после возвращения Брианны и Роджера

Под моей правой ягодицей был камешек, но мне не хотелось отодвигаться. Биение маленького сердечка под моими пальцами было тихим. но упорным, его быстрые толчки - жизнью, а пространство между ними - бесконечностью, моя связь с бескрайним ночным небом и поднимающимся вверх пламенем.

- Сдвинь-ка чуть-чуть свою задницу, Сассанах, - сказал голос мне прямо в ухо. - Мне надо почесать нос, а ты сидишь на моей руке. - Джейми попытался выдернуть из-под меня свои пальцы, и я рефлекторно пододвинулась, повернув к нему голову, и заново устроилась удобнее, продолжая так же крепко держать Мэнди, мягким комочком спавшую у меня на руках.

Он улыбнулся мне поверх взлохмаченной головы Джема, размял свою теперь свободную руку и почесал себе нос. Было далеко за полночь, но огонь в костре горел еще высоко и ярко, он подсвечивал щетину на щеках и подбородке Джейми и так же мягко светился в его глазах, как и в рыжих волосах его внука и в тенях складок вытертого пледа, который был накинут на них обоих.

На другой стороне от костра засмеялась Брианна, тихонько, как смеются люди, когда рядом спят дети.

Полузакрыв глаза, она положила голову на плечо Роджера. Она казалась совершенно измученной, со спутанными и немытыми волосами, и свет от костра подчеркивал глубокие впадины на ее лице... но при этом она все равно выглядела счастливой.

- Что тебя так рассмешило, a nighean (дочка)? - спросил Джейми, устраивая Джема поудобнее. Джем изо всех сил старался не заснуть, но явно проигрывал битву со сном. Он зевнул, широко разинув рот, и потряс головой, моргая, как разбуженная сова.

- Чо так смешно..? - повторил он, но последнее слово затихло на половине, оставив его с полуоткрытым ртом и затуманенными сном глазами.

Его мать хихикнула совершенно по-девчоночьи, и я почувствовала, что Джейми улыбается.

- Я всего лишь спросила твоего папу, помнит ли он Собрание, на котором мы были много лет назад. Там все кланы вызывались к огромному костру, и я протянула ему горящую ветку и сказала, чтобы он спустился вниз, к костру и объявил: "МакКензи здесь!"

- О!.. - Джем моргнул раз, другой, взглянул на горевший перед ним огонь, и между его маленькими рыжими бровями появилась морщинка. - А теперь мы где?

- Дома, - твердо сказал Роджер, и его глаза встретились с моими, потом он взглянул на Джейми. - Навсегда.

Джейми выдохнул. Так же, как и я, он боялся дышать с той минуты, когда МакКензи внезапно появились внизу на поляне, и мы помчались вниз, чтобы встретиться с ними. Когда мы бросились друг к другу, то был всплеск невыразимой радости, и потом эта радость всё продолжала расти, когда Эми Хиггинс выбежала из своего дома, привлеченная шумом, а за ней Бобби, Эйдан, который издал громкий вопль при виде Джема и обхватил его, сбив с ног, а за ним появились Орри и малыш Роб.

Джо Бирдсли был в лесу неподалеку, он тоже услышал шум и прибежал, чтобы узнать, в чем дело... и буквально за несколько минут вся поляна заполнилась людьми. Еще до заката эту новость узнали ближайшие шесть семейств, остальные, без сомнения, узнают ее завтра.

Мгновенный взрыв шотландского гостеприимства был удивителен, женщины и девушки бросились к своим хижинам и притащили всё, что у них варилось и пеклось на ужин, мужчины быстро собрали дрова и, по распоряжению Джейми, сложили их на том месте, где виднелись очертания нового дома, и мы достойно, в окружении друзей, отпраздновали возвращение детей и воссоединение нашей семьи.

Нашим путешественникам задавали сотни вопросов: откуда они вернулись? Каким было их путешествие? Что они повидали? Но никто не спросил, были ли они счастливы вернуться домой: это и так было ясно всем.

И только мы с Джейми не задавали никаких вопросов. Для этого еще будет время, и вот теперь, когда мы были одни, Роджер ответил на единственный, самый главный вопрос.


20th Oct 2017

 Отправлено: 09.04.20 21:48. Заголовок: На охоту мы идем! (A..

На охоту мы пойдем! (A-Hunting We Will Go!)

Подъем был крутой, и она быстро запыхалась, за ушами, несмотря на холодный день, выступил пот. Отец поднимался вверх, как всегда, без малейшего напряжения, будто горный козел, но, заметив, к ее огорчению, как ей тяжело, поманил ее в сторону небольшого выступа.

- Мы же не торопимся, дочка, - сказал он, улыбнувшись ей. – Здесь есть вода. – Нерешительно потянувшись к ней, он коснулся ее горячей щеки и быстро убрал руку.
- Прости, девочка, - сказал он и улыбнулся. – Я еще не привык к тому, что ты настоящая.

- Знаю, что ты имеешь в виду, - тихо сказала она и, сглотнув, потянулась к нему и коснулась его лица, теплого и чисто выбритого, с такими же косо посаженными синими глазами, как и у нее.
- Och, – тихонько сказал он и нежно привлек ее к себе. Она крепко обняла его, и они какое-то время стояли так, ничего не говоря, прислушиваясь к карканью ворон в вышине и к тихому журчанию воды по камням.

- Иди попей воды, - сказал он (по-гэльски), так же нежно отпуская ее, как раньше обнял, и повернул ее к тонкой струйке, которая стекала по расселине между двух камней. – Иди попей воды.

Вода была ледяная и отдавала гранитом с легким привкусом скипидара от сосновых иголок. Она утолила жажду и плеснула водой на свои разгоряченные щеки, но вдруг почувствовала, что отец неожиданно и резко шевельнулся. Она застыла на месте, скосив на него глаза. Он тоже застыл, но глазами и приподнятым подбородком показал ей на склон над ними. Тогда она увидела – и услышала, как медленно осыпается земля и на выступ рядом с ее ногой с негромким стуком падают камешки. После этого снова наступила тишина, если не считать переклички воронов, более громкой, чем раньше, как будто птицы были ближе.

– Они что-то увидели, - подумала Брианна. Птицы подлетели ближе. Один ворон неожиданно спикировал резко вниз, почти задев ее голову, другой громко каркнул в вышине. Неожиданный грохот, раздавшийся наверху, прямо над головой, чуть не заставил ее потерять равновесие, и она рефлекторно ухватилась за молодое деревце, торчащее из треснутой скалы. И очень вовремя, потому что сверху послышался топот и громкий треск, и в тот же миг что-то огромное обрушилось сверху совсем рядом с ней вместе с целым водопадом земли и гравия, отскочив от уступа скалы и обдав ее своим дыханием и брызгами крови, прежде чем с тяжелым грохотом приземлиться в кустах ниже того места, где она стояла.

- Святой Михаил, защити нас! – перекрестившись, воскликнул по-гэльски ее отец. Он взглянул вниз на нечто, копошившееся в кустарнике. – Господи Исусе, кто бы это ни был, он еще жив! – и снова наверх.
- “...“ (на языке могавков») – произнес взволнованный мужской голос наверху. Она не поняла слов, но узнала голос, и ее охватила радость.
- Йен, - позвала она. Наступила полная тишина, если не считать карканья ворон, которые волновались всё сильнее.
- Святой Михаил, защити нас! - изумленно произнес тот же голос по-гэльски, и спустя мгновение ее двоюродный брат Йен спрыгнул на их узкий выступ и безо всякого труда удержал равновесие.
- Это действительно ты! – воскликнула она. – О, Йен!
- Кузина! – Он схватил ее в объятия и крепко сжал, изумленно смеясь. – Господи, это ты! – Он на мгновение отодвинулся, чтобы еще раз как следует в этом убедиться, крепко расцеловал ее и снова сжал в объятиях.
Она смутно слышала какой-то царапающий звук и, когда они с Йеном отпустили друг друга, поняла, что отец спрыгнул с уступа и теперь сползал вниз по осыпи под ним, к кустарнику, куда раньше упал олень - это, должно быть, был олень.

Он на мгновение задержался на краю густого кустарника – кусты еще колыхались, но движения раненого оленя становились слабее, и тогда он вынул свой кинжал и, что-то бормоча по-гэльски, осторожно углубился в кусты.
- Там внизу сплошной шиповник, - сказал Йен, заглядывая ей через плечо. – Но я думаю, что он успеет перерезать ему горло. A Dhia! Это был неудачный выстрел, и я боюсь... но какого чер... – то есть, я хочу сказать, как ты здесь оказалась? – Он отступил немного назад, охватил ее всю глазами, уголок его рта слегка изогнулся, когда он заметил ее брюки и походные башмаки, но полуулыбка в его глазах исчезла, и теперь он посмотрел на нее с беспокойством: «Твой муж с тобой? А дети?»

- Да-да, они здесь, - успокоила она его. – Роджер там что-то мастерит, и Джем ему помогает, а Мэнди мешается у них под ногами. А что касается того, что мы тут делаем... - Радость встречи заставила ее забыть недавние события, но необходимость что-то объяснять вдруг обрушила на нее всю чудовищность того, что с ними произошло.
- Не волнуйся, кузина, - быстро сказал Йен, увидев ее лицо, - Это может подождать. Как по-твоему, ты еще помнишь, как стрелять индеек? Вон там они прохаживаются с важным видом туда-сюда, как будто пляшут «Strip the Willow» на вечеринке, не дальше четверти мили отсюда.

- О, я могу попробовать. – Она прислонила свое ружье к скале, когда пила, олень, падая, опрокинул ружье на землю, она подняла его и стала проверять; курок слегка перекосился, и она его поправила. Судорожные движения внизу прекратились, и она слышала, как порывы ветра доносили до них голос отца, произносившего благодарственную молитву.
- Может быть, нам лучше помочь папе с оленем?
- О, это всего лишь годовалый олененок, он с ним разделается прежде, чем ты успеешь глазом моргнуть. – Йен перегнулся через уступ и крикнул: - Дядя, я забираю Бри пострелять индеек!

Снизу не доносилось ни звука, потом раздался громкий шелест, и над кустами шиповника появилась взъерошенная голова Джейми. Его волосы были растрепаны и спутаны, лицо покраснело и кровоточило в нескольких местах, руки были тоже исцарапаны, и он выглядел очень недовольным.
- Йен, - сказал он размеренным тоном, но достаточно громко, чтобы его голос перекрыл шум леса. – Йен Мaк Йен... Мак Йен!..

- Мы успеем вернуться, чтобы помочь нести мясо! – крикнул Йен в ответ. Он весело помахал рукой, схватив ружье, поймал взгляд Брианны и вздернул подбородок вверх. Она взглянула вниз, но отец уже исчез, только кусты все еще продолжали раскачиваться. Она поняла, что почти разучилась видеть дикую природу; скала казалась неприступной, но Йен карабкался вверх, как обезьяна, и, немного
поколебавшись, она последовала за ним, гораздо медленнее, соскальзывая время от времени вниз вместе с осыпающейся землей и нащупывая места, за которые можно ухватиться, как это только что сделал ее кузен.

- Йен Мак Йен Мак Йен» - спросила она, добравшись до вершины и остановившись, чтобы вытряхнуть комочки земли из своих башмаков. Ее сердце билось непривычно тяжело. – Это не то же самое, когда я называю Джема Джеремайя МакКензи, когда я им недовольна?
- Ага, примерно то же самое, - сказал Йен, пожав плечами. – Йен, сын Йена, сын Йена... смысл в том, чтобы показать, что ты позоришь своих предков. – На нем была рваная и грязная бязевая рубашка с оторванными рукавами, и она увидела большой белый шрам в форме четырехконечной звезды на сгибе загорелого предплечья.
- Как это случилось? – спросила она, кивнув на шрам.
Он тоже на него взглянул и пренебрежительно махнул рукой, повернувшись, чтобы провести ее через небольшой хребет.
- Ой, да ничего особенного, - сказал он. – Этот чертов абенаки выстрелил в меня из лука, при Монмуте это было. Через несколько дней после этого Денни вырезал ее из меня. То есть Дензел Хантер, - добавил он, увидев ее непонимающий взгляд. – Брат Рейчел. Он доктор, как твоя мама.
- Рейчел! – воскликнула она. – Папа сказал, что ты женился. Рейчел – это твоя жена?
На его лице расплылась широкая улыбка.
- Да, - просто сказал он. - Taing do Dhia! – Он бросил на нее быстрый взгляд, чтобы убедиться, что она поняла.
- Я еще помню, как будет «Слава Богу!» - заверила его она. – И еще много чего. Роджер провел большую часть нашего путешествия из Шотландии, пытаясь освежить наш гэльский. И папа еще сказал мне, что Рейчел – квакерша, - добавила она, пытаясь пройти по камням через небольшой ручеек.

- Да. - Глаза Йена были устремлены на камни, но она подумала, что он сказал это с меньшей радостью и гордостью, чем за минуту до этого. Но она решила не заострять на этом внимания; если там был какой-то конфликт – и как его могло не быть, принимая во внимание то, что она знала о своем кузене, и то, что, как ей казалось, она знала о квакерах. Но сейчас было не время задавать вопросы.

Однако подобные соображения не останавливали Йена.
- Из Шотландии? – сказал он, повернув голову и взглянув на нее через плечо. – Когда? – И тут его лицо внезапно изменилось, когда он понял двусмысленность этого «когда», и он сделал извиняющийся жест, как бы отметая вопрос.
- Мы выехали из Эдинбурга в конце июня, - сказала она, выбирая самый простой на этот момент вопрос. – Я тебе потом расскажу.

Он кивнул, и какое-то время они шли молча, иногда рядом, иногда Йен шел впереди, находя оленьи тропы или выбирая путь вокруг густых зарослей кустарника. Она была рада идти вслед за ним, потому что так она могла смотреть на него, не смущая его своим вниманием. Он изменился, чему не приходилось удивляться, и, хотя был по-прежнему высоким и худым, очень возмужал, стал настоящим мужчиной. Под кожей четко виднелись длинные мускулы его рук. Его каштановые волосы потемнели, они были заплетены в косу, перевязаны кожаным ремешком и украшены свежими перьями индейки. - На счастье? – подумала она. Он подхватил лук и колчан, которые раньше оставил на вершине скалы, и колчан раскачивался теперь за его спиной.

«Выраженье лица превосходно,
Но сложенный хорошо человек выражен не только в лице;
Он выражен в членах, суставах своих, изящно выражен в бедрах, запястьях,
В походке своей, в осанке, в гибкости стана, колен, - его не скрывает одежда...»

Это стихотворение всегда вызывало в ее памяти Роджера, но теперь оно было и про Йена, и про ее отца, какими бы разными ни были эти трое.

По мере того, как они поднимались всё выше, и перед ними открывался лес, ветерок становился всё свежее, и Йен остановился, поманив ее пальцем.
- Слышишь их? – прошептал он ей на ухо.
И тогда она их услышала, и почувствовала, как поднялись волоски у нее на позвоночнике. Короткие резкие повизгивания, словно собачий лай. А потом что-то вроде прерывистого урчания, нечто среднее между большим котом и небольшим моторчиком.

- Ты бы сняла чулки и натерла ноги землей, прошептал Йен, указывая на ее шерстяные чулки. – И лицо и руки тоже.
Она кивнула, прислонила ружье к дереву и сгребла сухие листья с клочка земли, достаточно влажной, чтобы можно было натереть ей кожу. Йену, кожа которого была почти такого же цвета, что и его штаны из оленьей шкуры, эта предосторожность не требовалась. Он молча двинулся вперед, пока она намазывала себе лицо и руки, и когда она взглянула вверх, то не сразу его заметила.

Послышалась серия звуков, похожих на скрип заржавевших дверных петель, и вдруг она его увидела, неподвижно стоящего за деревом примерно в пятидесяти футах от нее. Лес, казалось, на мгновение застыл, тихое поскрипывание ветвей и шелестение листьев прекратились. И тогда вдруг раздалось злобное бормотание, и, медленно повернув голову, она увидела, как самец индейки поднял из травы свою бледно-голубую голову и начал водить острыми маленькими глазками из стороны в сторону, раскачивая ярко-красной бородкой в поисках соперника. Она бросила взгляд на Йена, который стоял, приложив руки лодочкой ко рту, не двигаясь и не издавая ни звука. Она задержала дыхание и снова взглянула на индюка, который снова громко и сердито забормотал – на этот раз ему в отдалении ответил другой самец. Индюк, на которого она смотрела, повернулся на звук, поднял голову и не то взвизгнул, не то тявкнул, прислушался и снова нырнул в траву. Она взглянула на Йена, тот поймал ее движение и слегка покачал головой.

Они ждали ровно столько времени, сколько требовалась для шестнадцати медленных вдохов – она считала! – и тогда Йен снова издал тот же звук.

Индюк выскочил из травы и прошелся по открытому месту, усыпанному листьями, глаза его налились кровью, перья на груди вздыбились, хвост распустился веером, как будто махал кому-то на прощанье. Он постоял так минутку, как будто позволяя лесу любоваться его великолепием, потом медленно засеменил туда-сюда, издавая резкие агрессивные звуки. Она переводила взгляд с индюка на Йена, который, как бы приурочивая свои движения к движениям семенящего индюка, одновременно с этим спустил лук с плеча, застыл, достал стрелу, снова застыл и, наконец, выпустил стрелу в сторону птицы, которая делала последний поворот. Или то, что должно было стать ее последним поворотом. Йен натянул лук и одновременно с этим выпустил стрелу, но вдруг издал громкий, уже человеческий вопль, когда что-то большое и темное свалилось ему сверху почти на голову. Теперь она это увидела, это была индейка; испуганно взъерошив перья, она бросилась, вытянув шею, через открытую поляну к не меньше ее напуганному индюку, который от шока как будто сдулся. Она рефлекторно схватила свое ружье, прицелилась и выстрелила. Но промахнулась, и обе индейки исчезли в зарослях папоротника, издавая
звуки, похожие на стук молотка по деревяшке.

Вдали замерло эхо, и листья на деревьях снова зашелестели. Она посмотрела на своего кузена, который, в свою очередь, взглянул на лук, потом нашел глазами стрелу, которая глупейшим образом застряла между двух камней. Он взглянул на нее, и они оба рассмеялись.
- Ну, и ладно, - произнес он философски. – Так нам и надо за то, что мы бросили дядю Джейми одного.

Примечания:

1. Абенаки - индейское племя, в настоящее время живут в США (штаты Мэн, Нью-Гэмпшир, Вермонт) и Канаде.
2. Отрывок из стихотворенния Уолта Уитмена в переводе Мих.Зенкевича.

 Отправлено: 10.04.20 20:02. Заголовок: Джейми и Брианна вер..

Джейми и Брианна вернулись с охоты

Джейми и Брианна вернулись во второй половине дня, с двумя парами белок, четырнадцатью голубями и с большим куском потрепанного и перепачканного холста, в котором, когда его развернули, обнаружилось нечто похожее на останки жертвы убийства, совершенного с особой жестокостью.
- Ужин? – спросила я, осторожно ткнув пальцев в раздробленную кость, торчавшую из массы шерсти и гладкой плоти. Запах был сыровато-железистым и отдавал бойней, он казался знакомым, но разложение его еще, казалось, не слишком затронуло.
- Ага, если у тебя получится, Сассенах. – Джейми подошел ближе и, слегка нахмурившись, взглянул на окровавленные останки.
Увидев сначала пятна крови на его рубашке и штанах, я не сразу заметила окровавленную тряпку, которой была перевязана его нога. Подняв голову, я направилась к большой корзине с едой, мелкими инструментами и медицинскими принадлежностями, которую я каждое утро приносила на поляну, где строился дом.
- Судя по тому, что от него осталось, я полагаю, что это олень… то есть был олень. Ты что, разорвал его на части голыми руками?
Брианна хихикнула:
- Он – нет. А вот медведь… - Она послала отцу заговорщицкий взгляд, но он в ответ только хмыкнул.
- Медведь… - сказала я, глубоко вздохнула и показала на рубашку. - Конечно. И сколько тут твоей крови?
- Немного, - спокойно сказал он и сел на большое бревно. – Виски?
Я быстро, но пристально взглянула на Брианну, но она, кажется, не пострадала.
Грязная, в рубашке, заляпанной зеленовато-серыми потеками птичьего помета, но целая. Ее лицо разрумянилось от солнца и счастья, и я улыбнулась.
- Виски подвешен во фляжке вон там, - я кивнула в сторону большой ели в дальнем конце поляны. – Принесешь отцу, пока я проверю, что осталось от его ноги?
- Конечно. А где Мэнди и Джем?
- В последний раз я их видела, когда они играли у ручья с Эйданом и его братьями. - Не беспокойся! – Добавила я, увидев, как она вдруг резко закусила нижнюю губу. – Там очень мелко, и Фанни сказала, что будет поглядывать на Мэнди, пока собирает пиявок. На Фанни можно положиться.
- Хм… - Взгляд Бри все еще выражал сомнение, но я видела, что она старается побороть материнский инстинкт, который заставлял ее всё бросить и немедленно выудить Мэнди из ручья. – Я знаю, что меня вчера ночью с ней знакомили, но не уверена, что запомнила эту Фанни. Где она живет?
- У нас, - как ни в чем не бывало сказал Джейми. – Ой!
- Сиди спокойно! – сказала я, раскрыв двумя пальцами колотую рану у него под коленом и промывая ее солевым раствором. – Ты же не хочешь умереть от столбняка?
- А если бы и хотел, что бы ты тогда стала делать, Сассенах?
- То же самое, что и сейчас. Мне всё равно, хочешь ты этого или нет! Я на это не соглашусь.

 Отправлено: 10.04.20 20:06. Заголовок: Синий свет ᥿..

Синий свет

- Ты когда-нибудь сама видела этот синий свет, a nighean? - спросил Джейми, когда я закончила. - Синий свет, как он (Роджер) сказал?

Меня пробила глубокая дрожь, которая не имела никакого отношения к остывающему предвечернему воздуху. Я отвела глаза, вглядываясь в прошлое, которое я давно похоронила. Или пыталась похоронить.

- Я... в общем, да, - я сказала я и сглотнула. - Но я думала, что у меня в тот момент были галлюцинации. И очень возможно, что так это и было... Я совершенно уверена, что я в то время фактически умирала, а осознание неминуемой смерти вполне может изменить восприятие.

- Ага, может, - довольно сухо сказал он. - Но это не значит, что то, что ты видишь в таком состоянии, неправда. - Он пристально взглянул мне в лицо, как бы размышляя.

- Ты не обязана рассказывать мне, - тихо произнес он и тронул меня за плечо, - Нет необходимости заново проживать подобные вещи, если не они не возвращаются к тебе сами.

- Нет! - сказала я, наверное, слишком быстро. Я прочистила горло и постаралась собрать вместе мысли и воспоминания.

- Я не буду. Но дело в том, что у меня была очень сильная инфекция, и... мастер Раймонд... - я не смотрела на него, но почувствовала, как он резко поднял голову при звуке этого имени. - Он пришел и исцелил меня. Я понятия не имею, как он это сделал, я тогда ни о чем сознательно не думала. Но я видела... - я медленно провела рукой по предплечью, снова увидев то же самое. - Она была синяя... кость внутри моей руки. Не ярко синяя, не такая, - я показала рукой на гору, над которой вечернее небо над облаками было цвета дельфиниума. - Нет, это был очень мягкий, размытый синий свет. Но он... нет, не светился, это неправильное слово. Он был... живой.

Да, он был именно таким. И я чувствовала, как этот синий свет выходит из моих костей наружу, как он всю меня промывает. И я чувствовала, как в моей крови взрываются, умирая, микробы.

Вспомнившееся ощущение того, как это происходило, заставило волоски у меня на руках и на шее подняться со странным, близким к блаженству чувством... как будто размешиваешь теплый мед.

Дикий крик, донесшийся из леса, сломал настроение, и Джейми, улыбнувшись, повернулся.

- Ох, это малыш Огги. Как будто рысь на охоте.

- Или как сирена воздушной тревоги... смотря какая у тебя точка отсчета. - Я поднялась на ноги, стряхивая с юбки траву. - Думаю, это самый шумный ребенок, какого я когда-либо слышала.

И, как будто этот вопль был сигналом, из лощины внизу послышалось гиканье, и группа детей выскочила из-за деревьев над ручьем. За ними медленно шли Бри и Роджер, склонив головы друг к другу, глубоко погрузившись в разговор, которым, казалось, они оба были довольны.

- Мне скоро понадобится дом побольше, - задумчиво сказал Джейми.

 Отправлено: 10.04.20 20:17. Заголовок: Клер лечит головную ..

Клер лечит головную боль Джейми


- Ложись, - твердо сказала я и показала на свои колени.

- Нет, со мной всё п...

- Мне всё равно, прекрасно с тобой или нет, - произнесла я. – Я сказала, ложись!

- Мне надо рабо...

- Ты через минуту рухнешь ничком, - сказала я. - Ложись. Ко мне. На колени.

Он открыл рот, но приступ боли заставил его закрыть глаза, и он не cмог найти слова, чтобы продолжать спорить. Он сглотнул, открыл глаза и очень осторожно сел рядом со мной. Он дышал медленно и поверхностно, как будто опасаясь, что от глубокого вздоха ему может стать еще хуже.

Я встала, взяла его за плечи и бережно повернула так, чтобы я могла дотянуться до его косички. Я развязала ленточку и расправила густые пряди темно-рыжих волос. Они до сих пор все еще были рыжими, хотя в них то тут, то там попадались белые нити.

- Положи голову мне на колени, - снова сказала я, садясь и притягивая его плечи к себе. Он негромко застонал, но перестал сопротивляться и начал очень медленно опускать голову, пока я не почувствовала, что она тяжело покоится у меня на коленях. Я коснулась его лица, мои пальцы легко, как перышки, пробежали по его коже, нащупывая кости и впадины, виски и глазницы, скулы и челюсти. Потом я запустила свои пальцы в мягкую массу его теплых на ощупь волос и провела ими по коже его черепа. Он осторожно выдохнул, и я почувствовала, как его отпускает напряжение и всё тело расслабляется, становясь тяжелее.

- Где болит? – прошептала я, очень легко проводя большими пальцами круги вокруг его висков. – Здесь?

- Ага... но... – он поднял руку и положил ее на правый глаз. – Вот здесь... как будто стрела отсюда вонзается мне прямо в мозг.

- Хм... – я осторожно провела большим пальцем по внешней части глазницы, а другой рукой скользнула ему под голову, пальпируя основание черепа.

Я убрала руки, и он выдохнул.

- Тебе не будет больно, - заверила я его, доставая банку с синей мазью.

- Но сейчас болит, - сказал он и зажмурил глаза от нового приступа боли.

- Я знаю. – я открыла банку, но дала ей постоять, чтобы острый запах перечной мяты, камфоры и зерен зеленого перца наполнил воздух. – Скоро тебе станет легче.

Он не ответил, но пошевелился, чтобы устроиться поудобнее, когда я начала бережно натирать мазью его шею, основание черепа, кожу лба и висков. Я не могла накладывать мазь слишком близко к глазу, но чуть коснулась ею у него под носом, и он вздохнул медленно и глубоко. Я сделаю холодный компресс для этого глаза, когда закончу. Но пока...

- Ты помнишь, - сказала я очень тихо и спокойно, - как ты мне когда-то рассказывал, как навещал Птицу, Поющую по Утрам, и как его мать пришла и начала расчесывать тебе волосы?

- Ага, - сказал он после мгновенной заминки. – Она сказала... что вычешет змей из моих волос. – снова заминка. – И она это сделала.

Конечно, он помнил – как помнила и я, что он мне тогда рассказал. Как она снова и снова нежно расчесывала его волосы, пока он рассказывал ей – на языке, которого она не знала, - о тяжести, которая лежала у него на душе. Его вина, его отчаяние... и забытые лица людей, которых он когда-то убил.

Есть такая точка, где скула соединяется с верхней челюстью, там нервы часто воспаляются и вызывают болезненные ощущения... Да-да, вот здесь. Я мягко прижала к этой точке большой палец, и он ахнул и несколько напрягся. Я положила другую руку ему на плечо.

- Ш-ш-ш... Дыши.

Дыхание вырвалось из него с тихим стоном. Но он дышал. Я держала эту точку, нажимая сильнее, немного сдвигая палец, и через какое-то время почувствовала, что кожа в этой точке становится теплее, как будто тает от моего прикосновения. Он тоже это почувствовал, и его тело снова расслабилось.

- Позволь мне сделать это для тебя, - тихо сказала я. Деревянный гребешок, который он сделал для меня, лежал на маленьком столике рядом с банкой мази. Я дотянулась до него, всё еще держа его плечо другой рукой.

- Я... нет, я не хочу...

Но я уже медленно вела гребешком по его волосам, деревянные зубчики нежно касались кожи. Еще, и еще, и еще, очень медленно.

Я довольно долго ничего не говорила. Он дышал. Теперь свет за окном стал густым, цвета меда из полевых цветов. А он, теплый под моими руками, тяжело лежал у меня на коленях.

- Расскажи мне, - наконец сказала я шепотом, тихим, как ветерок за окнами. – Мне не надо этого знать, но тебе надо рассказать мне об этом. Скажи мне это на гэльском... или на итальянском или на немецком – на каком-нибудь языке, который я не понимаю, если так тебе проще. Но скажи.

Его дыхание стало быстрее, и он снова сжался, но я продолжала расчесывать его волосы долгими равномерными движениями, они гладили его голову и превращали волосы в мягкую блестящую массу, лежащую на моем бедре. Через мгновение от открыл глаза, потемневшие и не до конца сфокусированные.

- Сассенах? - тихо сказал он.

- М-м-м?

- Я не знаю никакого языка, который ты бы не понимала.

Он еще раз вздохнул, закрыл глаза и нерешительно заговорил... так же тихо, как билось мое сердце.

 Отправлено: 11.04.20 20:33. Заголовок: Лорд Джон Грей пишет..

Лорд Джон Грей пишет письмо Джейми Фрейзеру

Джон Грей взял в руки свой перочинный ножичек, изящную французскую вещицу, очень острую, с рукояткой палисандрового дерева, и с чувством предвкушения заострил свежее перо. За свою предшествующую жизнь и до сего дня, подумал он, он написал Джейми Фрейзеру больше ста писем и всегда испытывал легкую дрожь при мысли о предстоящей связи между ними... какой бы эта связь ни оказывалась.

Но это случалось всегда, независимо от того, писались ли письма с чувством дружеской привязанности - или с чувством тревожного предостережения, в гневе или в тоске желания, тогда они исчезали в пламени, оставляя после себя запах горения и горечь пепла.

Однако это письмо будет другим.

[дата]

Джеймсу Фрейзеру, во Фрейзерс-Ридже
Королевская Колония Северная Каролина,

- написал он, представляя себе Джейми в избранной им среде обитания, посреди дикой природы, его твердые руки, загрубевшие и мозолистые, его волосы, завязанные сзади кожаным шнурком, и его самого, друга индейцев, волков и медведей. И, конечно же, его женское окружение.

От лорда Джона Грея [дом, улица]
Саванна, Королевская Колония Джорджия

Хотел было начать с приветствия "мой дорогой Джейми", но он еще не заслужил права снова так его называть. Но еще заслужит.

- Через тысячу лет или около того, - прошептал он, снова окуная перо в чернила. - Или... может быть, раньше.

Или лучше "генерал Фрейзер"?

- Ха, - пробормотал он, - нет смысла заранее подставлять человека...

 Отправлено: 11.04.20 20:40. Заголовок: Первая ночь Роджера ..

Первая ночь Роджера и Брианны во Фрейзерс-Ридже

Уставший до полного изнеможения, Роджер заснул, как убитый, несмотря на то, что постель семейства МакКензи состояла из двух сильно потрепанных лоскутных одеял, которые Эми Хиггинс поспешно вытащила из мешка, в котором они лежали поверх грязного белья, скопившегося у Хиггинсов как минимум за неделю, а одеялами им служила их же собственная верхняя одежда. Но в этой постели было тепло, с одной стороны ее грел притушенный огонь очага, а с другой - тепло двоих спящих детей и уютной жены, и он провалился в сон, как человек, падающий в глубокий колодец, едва успев произнести самую краткую, но оттого не менее глубокую благодарственную молитву:

- Мы это сделали! Спасибо.

Он проснулся в темноте и, вместе с запахом прогоревших дров и только что использованного ночного горшка, ощутил спиной внезапный холод. Сначала он лежал спиной к очагу, но во сне перевернулся, и теперь в паре футов от своего лица видел тускло догорающие последние угольки, слабые пунцовые прожилки в кучке древесного угля и золы. Он протянул руку назад; Брианны не было. В дальнем конце постели темнела неопределенная груда одеял, которая должна была быть Джемом и Мэнди, воздух в хижине, наполненной сонным дыханием, был густым и тяжелым.

- Бри? - прошептал он, приподнимаясь на локте. Она была рядом, четкая тень с задом, прижатым к стене рядом с очагом, одна нога поднята, потому что она натягивала чулок.

Она опустила ногу и присела на корточки рядом с ним, легко провела пальцами по его лицу.

- Я иду с папой на охоту, - прошептала она, нагнувшись ближе к нему. - Мама присмотрит за детьми, если тебе надо будет что-нибудь делать.

- Ага. Где ты достала... - он провел рукой по ее бедру, на ней была толстая охотничья рубашка и свободные штаны, не раз залатанные, его ладонь ощущала шероховатость швов.

- Это папины, - сказала она и поцеловала его, в ее волосах сверкнул отблеск янтарного света от догоравшего очага. - Поспи еще, до рассвета не меньше часа.

Он смотрел, как она легко проскользнула между спящими на полу, держа башмаки в руке, и по комнате зазмеился холодный сквозняк, когда дверь беззвучно открылась и закрылась. Бобби Хиггинс что-то неразборчиво пробормотал со сна, и кто-то из мальчиков признес "что?" ясным удивленным голосом и, сразу снова заснув, упал под одеяло.

Свежий воздух растворился в уютной духоте, хижина снова погрузилась в сон. Но Роджер больше не спал. Он лежал на спине, чувствуя покой, облегчение, возбуждение и смятение примерно в равных пропорциях.

Они действительно это сделали.

Все. Он почти маниакально продолжал их пересчитывать. Всех четверых. Все здесь и в безопасности.

Отрывочные воспоминания и ощущения проносились сквозь его сознание; он пропускал их сквозь себя, не пытаясь остановить или поймать что-нибудь большее, чем отрывочные образы. Сначала ощущение маленького бруска золота в его потной руке, потом - как куда-то ухнул его желудок, когда он выронил брусок, и тот вдруг скользнул и оказался вне его досягаемости на наклонной палубе. Теплый пар порриджа с виски в качестве подкрепления морозным шотландским утром. Брианна, осторожно прыгающая на одной ноге вниз по лестнице, и вспомнившиеся ему по ассоциации смешные слова песенки "“My Dame Hath a Lame, Tame Crane" ("У моей дамы есть хромой ручной журавль").

Едкий запах немытых волос Бака, когда они обнялись на прощание y края причала, зная, что это - в последний раз. Бесконечные холодные дни и ночи в то кренящемся, то вздымающемся трюме "Констанции" на пути в Чарльз-Таун, и они, все четверо, забившиеся в угол, оглушенные грохотом волн, с дикой силой ударявших о корпус корабля, слишком измученные морской болезнью, чтобы ощущать голод, слишком обессиленные, чтобы испытывать страх, загипнотизированные поднимающейся в трюме водой, которая с каждым следующим дюймом обдавала их брызгами очередного тошнотворно соленого вала, пока они пытались жалкими остатками тепла своих тел сохранить жизнь детям…

Он выдохнул, только сейчас осознав, как долго задерживал дыхание, положил обе руки на крепкий деревянный пол, закрыл глаза и позволил всему этому уйти...

Не оглядываться назад. Они приняли решение, и вот они здесь. Здесь их пристанище.

- А что теперь?

Он жил когда-то в этой хижине, довольно долго. Теперь, наверное, надо будет построить новую; Джейми сказал ему прошлой ночью, что земля, которую когда-то ему дали, по-прежнему принадлежит ему, она была записана на его имя.

Огонек предвкушения зажегся в его сердце. День лежал перед ним; с чего он его начнет?

- Папа, - послышался громкий шепот прямо у него над ухом, - папа, мне надо на горшочек!

Он сел, улыбнувшись, убирая с дороги перепутавшиеся плащи и рубашки. Мэнди беспокойно переминалась с ноги на ногу, как маленькая птичка-синичка, такая настоящая на фоне теней.

- Да, милая, - прошептал он в ответ и взял ее за ручку, теплую и липкую. - Я отведу тебя в уборную. Постарайся ни на кого не наступить.

 Отправлено: 11.04.20 20:47. Заголовок: * * * * * ..

* * * * *

Я посмотрела вниз и увидела Джейми, который появился из-за ивовых деревьев, окаймлявших речку, подталкивая перед собой детей, будто стадо маленьких непослушных овец, которые натыкались друг на друга и хихикали. Не в первый раз я пожалела, что с нами нет Ролло, уж он-то бы с азартом взял бы это дело в свои руки - или лапы... и перекрестилась при мысли об этом с грустной улыбкой.

- Как ты думаешь, правильно ли молиться о душе животного? - спросила я Роджера, который разводил огонь для готовки c помощью Мэнди, подававшей ему палочки, веточки и другие предметы, казавшиеся ей подходящими. Он выпрямился, отряхнул руки и улыбнулся:

- Я считаю, любая молитва xороша, но не думаю, что у пресвитериан есть какая-нибудь доктрина относительно животных. А какое животное вы имеете в виду? Потому что если это Белая Свинья...

- Нет, - задумчиво ответила я. - Я совершенно уверена, что Белую Свинью ничто не спасет. Я думала о Ролло.

- О, собаки!.. Нет, дорогая, огонь уже разгорелся, нам надо, чтобы он немного прогорел, тогда у бабушки Клер будут угли, чтобы приготовить нам ужин. Пойди вымой ручки и, может быть, заодно и лицо, раз уж ты туда пойдешь, хорошо?

- И попроси Жермена принести мне ведро воды, хорошо, Мэнди? - добавила я ей вслед. Она услужливо кивнула и побежала в сторону колодца, держа под мышкой Эсмеральду, а ее грязный передник, теперь перепачканный еще и углем, хлопал ее по ногам.

- Собаки... - повторил Роджер, снова повернувшись ко мне. - Что ж... я когда-то встретил в Инвернессе одного католического священника, он пел в хоре собора Св. Стефана, знаете, просто ради удовольствия, прекрасный баритон... одним словом, я как-то пригласил его на пинту пива, и по ходу разговора мы выпили за собак. Он как раз потерял одну из своих собак, очень славную маленькую пушистую собачку, которая приходила с ним на репетиции и сидела, свернувшись в комочек, у его ног, пока мы распевались. В общем, я предложил выпить за Типпи, и весь бар присоединился к нашему тосту. И тогда кто-то спросил Питера - Питера Драммонда, отца Пита, как они его называли, есть ли у собак душа.

- Ну, конечно же, есть, - Джейми уже разогнал свое стадо, успел подняться на холм и услышать наш разговор. - Как можно взглянуть собаке в глаза и не увидеть этого?

- Точно! - сказал я. - Хотя вопрос был... погоди! Почему ты мокрый? - Джейми был босиком, с потемневшего подола его килта капало.

- Мне пришлось зайти в речку, чтобы выудить оттуда малыша Огги Хиггинса. Он перепугался, когда Майерс зашел в воду, и..

- Джон Майерс там, на речке?

- Ага. Моется и стирает свою одежду. Эми Хиггинс дала ему немного жидкого мыла. Так что там было про души животных?

- Я тут задумалась о том, есть ли подходящая молитва, чтобы помолиться о душе собаки, - объяснила я. - Ролло... понимаешь,, да?

- Не помню, чтобы мне когда-нибудь встречалась какая-нибудь другая собака, у которой было бы больше шансов попасть на небеса, - Джейми покачал головой. - Славный был пес.

- Да, очень, - согласился Роджер. - Но я как раз рассказывал Клер о взглядах на это одного знакомого священника. Он говорил, что собаки - сама любовь, и когда они умирают, то сразу же предстают перед Господом. Так что теоретически за них даже не нужно молиться.

Джейми издал свой шотландский хмык в знак одобрения этого теологического рассуждения.

- Я тоже хочу песика! - сказала Мэнди, появившись у костра вместе с Жерменом и ведром воды. - Папочка, можно мне песика?

- Потом, - ответил Роджер, добавив с некоторой долей коварства: - Спроси у мамы!

- Сначала нам нужен дом, - сказала я Мэнди. - Псу же надо где-то спать.

- Он может спать со мной!

- Он может съесть Эсмеральду! - поддразнил ее Жермен. Мэнди крепко прижала куклу к груди, сердито взглянув на мальчика.

- Нет! Бабушка, скажи, чтобы он ее не ел!

- Кто, Жермен или пес? - поинтересовалась я. - Джейми, поможешь мне, хорошо? И где у нас Джем и Фанни?

 Отправлено: 12.04.20 20:34. Заголовок: Еще один совсем мале..

Еще один совсем маленький, но очень славный кусочек.


- Майерс сказал, что он тебе тоже что-то привез. Он тебе тоже уже сказал?

- Нет, еще не говорил. А он сказал, что это? - Джейми медленно поднялся, потягиваясь, чтобы расправить плечи.

- Какое-то письмо, он не сказал, от кого, - Я чуть не добавила: - Может быть, от лорда Джона, - ведь на протяжении многих лет это так бы и было, и это письмо было бы желанным, потому что скрепляло узы долгой дружбы между Джейми и лордом Джоном. К счастью, я вовремя прикусила губу. Пусть они уже разговаривали друг с другом... хоть и едва, они уже больше не были друзьями. И хотя я, если бы меня приперли к стенке, безусловно стала бы отрицать, что это моя вина, тем не менее причина была, несомненно, во мне.

Теперь я не поднимала глаз от перепелки, которую потрошила. На всякий случай, чтобы Джейми не мог уловить на моем лице неконтролируемое выражение и сделать неудобные выводы. Он был не единственным человеком, который умел читать мысли, а перед этим я смотрела ему в лицо. У меня было четкое впечатление, что когда я сказала "письмо", ему - так же, как и мне - на ум сразу пришло имя лорда Джона.

На холм поднялась Брианна с несколькими ковригами хлеба, и я поспешно выкинула из головы лорда Джона.

- Мама, я сама это сделаю, - сказала она, положив хлеб и кивнув головой на кучку неощипанных тушек. - Мистер Майерс говорит, что солнце уже садится, а ты должна пойти благословить своих новых пчел, прежде чем они улягутся спать.

- О... - неуверенно проговорила я. Я и раньше держала пчел, но наши отношения не были обставлены такими церемониями. - А он случайно не сказал, какое именно благословение пчелы могут иметь в виду?

- Мне - нет, - весело сказала она, забрав из моей руки окровавленный нож. - Но он, наверное, знает. Он сказал, что будет ждать тебя в саду.

 Отправлено: 12.04.20 20:38. Заголовок: Еще одна... буквальн..

Еще одна... буквально крупица...


- Тебе мама не рассказывала, какой мне приснился сон? Вскоре после того, как вы... ушли. - Он не смог удержаться, чтобы не бросить взгляд через плечо, желая убедиться, что их никто не слышит.

- Нет. - Она смотрела на него с глубоким интересом, маленькая вертикальная морщинка прорезалась между ее бровями, и он не мог не улыбнуться, глядя на нее.

- Это был смешной сон? - спросила она.

- Ох, нет. Я улыбаюсь только потому, что ты сейчас так похожа на Клер. Имею в виду, когда она пытается разобраться, если с кем-то что-то не то.

Она не засмеялась, Но на мгновение у нее на правой щеке появилась и исчезла ямочка.

- Никто никогда не говорит, что я похожа на маму, - сказала она. - Все только постоянно твердят, как сильно я похожа на тебя!

- О, ты часто бываешь похожа на маму, - заверил он ее. - Дело же не в том, какие у тебя глаза или волосы или какого ты роста. Это выражение у тебя на лице, когда ты касаешься Джема или Мэнди... или когда разговариваешь с Роджером Маком вечером на крыльце, и в твоих глазах мерцает лунный свет.

Его голос cмягчился, и в нем зазвучала легкая хрипотца. Он посмотрел вниз, на землю, покрытую слоями и слоями опавших листьев, похожих на умирающие звезды под его сапогами.

- Ты похожа на свою мать,, когда ты рядом с теми, кого любишь, вот что я имею в виду. В точности, как она!

 Отправлено: 12.04.20 20:42. Заголовок: Отрывок про Уильяма ..

Отрывок про Уильяма

- Не будь дураком, - пробормотал он про себя. - Ты же знаешь, папа не стал бы... - "Папа" застрял у него в горле, как заноза, и он сглотнул.

Он все-таки убрал руку со щеколды и повернул обратно. Решил, что подождет четверть часа. Если должно случиться что-нибудь ужасное, это будет, скорее всего, быстро. Он не мог больше задерживаться в крошечном палисаднике перед домом, не говоря уже о том, чтобы прятаться под окнами. Он обогнул двор и пошел вдоль стены дома к его задней части.

Сад за домом был довольно большой, с несколькими грядками, перекопанными под зиму, но там еще оставался рядок с капустой. В дальнем углу стояла небольшая летняя кухонька, с другой стороны - увитая подрезанными виноградными лозами беседка, со скамейкой внутри. На скамейке сидела Амаранта, прижав к плечу Тревора и деловито похлопывая его по спинке.

- О, привет! - сказала она, заметив Уильяма. - А где другой джентльмен?

- Внутри, - ответил он. - Разговаривает с лордом Джоном. Я думал тут его подождать, но не хочу вам мешать. - Он сделал движение, чтобы повернуться и уйти, но она его остановила, подняв руку, и снова вернулась к своему похлопыванию.

- Садитесь, - сказала она, глядя на него с интересом. - Так вы действительно тот самый знаменитый Уильям? Или мне надо называть вас Эллсмир?

- Действительно. И нет, не надо. - Он осторожно присел рядом с ней. - Как ваш малыш?

- Наелся до отвала! - сказала она с легкой гримаской. - В любую минуту может... ой, вот оно и... - Тревор громко икнул, что сопровождалось фонтанчиком водянистого молока, которое потекло по плечу его матери. Очевидно, подобные извержения были обычным делом: Уильям увидел, что на плечо Амаранты была заранее подложена салфетка, хотя ее размер казался явно недостаточным для объема жидкости, извергнутой Тревором.

- Подайте мне вот это, пожалуйста, - Амаранта умело переместила ребенка с одного плеча на другое и кивнула головой на комок ткани, который лежал на полу беседки рядом с ней. Уильямн осторожно поднял его, но он оказался чистым - пока.

- Разве у него нет няни? - спросил он, протягивая ей салфетку.

- Была, - сказала Амаранта, слегка нахмурившись и утирая лицо ребенка. - Я ее выгнала.

- Пьянство? - спросил он, вспомнив, что лорд Джон говорил о поварихе.

- Среди всего прочего. Могла выпить при случае... только их было слишком много, этих случаев. И вообще она была.. нечистоплотная.

- Нечистоплотная в смысле грязнуля или... э-э-э... не страдала избытком брезгливости по отношению к противоположному полу?

Она рассмеялась, несмотря на предмет разговора.

- И то, и другое. А если бы я не знала, что вы сын лорда Джона, после этого вопроса всё равно бы догадалась! Или, скорее, - уточнила она, плотнее завернувшись в свой пеньюар, - из-за построения фразы, чем из-за самого вопроса. Все Греи... во всяком случае, все, с кем я встречалась, говорят именно так.

- Я пасынок его светлости, - ровным голом ответил он. - Следовательно, любое сходство в манере изъясняться может являться (результатом влияния, а не наследственности.

Она издала негромкий заинтересованный звук и взглянула на него, подняв одну бровь. Он увидел, что ее глаза постоянно меняют цвет, от серого к голубому. Сейчас они совпадали с цветом сизых голубок, вышитых на ее желтом пеньюаре.

- Да, такое возможно, сказала она. - Мой отец говорит, что один из видов зябликов учится пению от своих родителей, и если вы возьмете яйцо из одного гнезда и положите его в другое, за несколько миль от первого, птенец выучит песни своих новых родителей, а не тех, кто отложил это яйцо.

Вежливо подавив желание спросить, почему и ради чего кто-то должен интересоваться зябликами, он просто кивнул.

 Отправлено: 12.04.20 20:48. Заголовок: Еще один небольшой к..

Еще один небольшой кусочек, про лорда Джона и его старшего брата Хэла. Для тех, кто знаком с повестью Дианы "Ускользающий зеленый", сразу понятно, что этот отрывок прямо с ней связан.

* * * * *

Бренди начал согревать руки и ноги Джона, от его тепла смягчились и его мысли. И, вероятно, его суждения тоже.

- Так ты решил написать Минни? - голос Джона прозвучал буднично, но вопрос таким не был.

- Нет, не решил.

- Но ты... о, понимаю: ты имеешь в виду, что еще не решил, и именно поэтому нависаешь над листом бумаги, как стервятник в ожидании чьей-нибудь смерти.

Хэл открыл глаза и выпрямился, пронзив Джона таким взглядом, как будто хотел захлопнуть его, как портманто. Но Джон взял бутылку и снова наполнил бокал Хэла.

- Я знаю, - сказал он просто. - Я бы тоже не хотел... Но тогда, значит, ты считаешь, что Бен мертв?

- Нет, черт побери, не считаю, - бокал в руке Хэла покачнулся. Он удержал его, лишь несколько капель выплеснулись на его жилет, на что он не обратил никакого внимания.

Джон смотрел на него, намеренно лишив свое лицо выражения.

- Просто я никогда не видел, чтобы ты когда-либо начинал письмо приветствием "Дорогой" или "Дорогая..."

- А мне и не надо, - раздраженно сказал Хэл, - Бисли занимается всей этой чепухой, если это официальное письмо, а если нет, те, кому я пишу, уже и так знают, кто они такие и что я о них думаю, Господи Боже мой. Бессмысленная аффектация. И я их подписываю, - добавил он после короткой паузы.

Джон неопределенно хмыкнул и сделал глоток, задумчиво подержав бренди во рту. От пера на столе, в том месте, где Хэл его уронил, осталось чернильное пятно. Увидев это, Хэл воткнул перо обратно в банку и попытался стереть пятно краем ладони.

- Я просто... Я не мог придумать, как начать, черт возьми.

- Я тебя не осуждаю.

Хэл взглянул на лист бумаги, где виднелось выдавшее его приветствие.

- Так что я... написал... "М". Просто, чтобы начать, а потом, видишь ли, не мог решить, продолжить и написать ее имя полностью или оставить только "М". А пока я думал... - его голос замер, и он торопливо и судорожно сделал глоток "крови мучеников".

Джон тоже глотнул бренди, но более сдержанно, думая о Стефане фон Намцене, который писал ему время от времени, всегда обращаясь к нему с немецкой чопорностью "Мой Достоуважаемый и Благородный Друг", хотя сами письмо были обычно гораздо менее чопорными... Приветствия Джейми Фрейзера варьировались от обычного "Дорогой Джон" к несколько более теплому "Мой дорогой друг" или, в зависимости от состояния их отношений, менялись в противоположную сторону, на "Уважаемый Сэр" или краткое холодное "Милорд".

Возможно, Хэл был прав. Люди, которым он писал, никогда не сомневались в том, как он к ним относился. И то же самое было верно и для Джейми. Наверное, со стороны Джейми было правильно сразу честно его предупреждать, и тогда можно было откупорить бутылку бренди, прежде чем начать читать письмо.

Бренди был хорош, темный и очень крепкий. Наверное, ему надо было бы его сначала разбавить, но... но принимая во внимание, как напряжен был Хэл, это и хорошо, что он не стал разбавлять.

- "Дорогая М". Хэл действительно начинал письмо к нему с обращения "Дж". И действительно Бисли, его писарь, приводил в порядок всю его корреспонденцию, иначе король мог бы получить письмо, где к нему тоже обращались бы с кратким "Г" (от имени "Георг", тогда в Англии королем был Георг III - прим.пер.). Или это было бы "R", от латинского "Rex " (король)?

Каким бы это ни казалось нелепым, но от этой мысли вдруг вырвалось на свободу воспоминание, которое забрезжило в нем в тот момент, когда он увидел начатое письмо, и он взглянул на него, а потом на лицо брата.

"Эм"... так Хэл называл Эме... Свою первую жену, умершую в родах - вместе с их первым ребенком. Он привык так начинать записки к ней - просто "М", и никакого приветствия. Джон когда-то видел несколько таких коротеньких записочек. Наверное, эта одинокая буква, черная и яркая на белом листе, неожиданно опрокинула Хэла в прошлое с неотвратимостью пули, летящей прямо в сердце.

Примечания

Что такое "портманто". Это чемодан, состоящий из двух секций.

От французских слов "porte" (от глагола porter - носить) и "manteau", сейчас оно обозначает дамское пальто, а раньше - плащ. Образовано по такому же типу, как портмоне (monnaie - монетa). Вот тут - картинки:

портманто

 Отправлено: 12.04.20 20:52. Заголовок: Урок анатомии от док..

Урок анатомии от доктора Клер Фрейзер

Я показывала Фанни, как пользоваться микроскопом, наслаждаясь ее восторгом, смешанным с ужасом, оттого, какие ей там открывались миры, а иногда - настоящим шоком, например, когда она обнаружила, что плавает в нашей питьевой воде.

- Не беспокойся, - уверяла я ее, - по большей части, они совершенно безвредны, и твоя желудочная кислота их легко растворяет. Но имей в виду, что иногда в воде есть и опасные вещи, особенно если туда попадают экскременты... дерьмо, я имею в виду, - добавила я, видя как ее губы пытаются мысленно произнести слово "экскременты".

Но в моих словах Фанни поразили другое, и ее глаза округлились.

- Кислота? - сказала она и взглянула вниз, прижав руки к животу. - В моем желудке???

- Ну, да, - сказала я, стараясь не рассмеяться. У Фанни было чувство юмора, но она еще не приспособилась к своей новой жизни и больше всего боялась, то над ней будут подшучивать или высмеивать ее. - Так ты перевариваешь пищу.

- Но она же, - она замолчала, нахмурившись: "Она же очень ши... сильная, кислота. Она всё разъедает!" - Несмотря на легкий загар, которым наградило Фанни горное солнце, было видно, как сильно она побледнела.

- Да, - сказала я, глядя на нее. - Но у твоего желудка очень толстые стенки, и они покрыты слизью, так что...

- В моем желудке сопли??? - Она пришла в такой ужас, что мне пришлось прикусить язык и на мгновение отвернуться, сделав вид, что мне нужно взять чистое стекло для микроскопа.

- Ну, слизь можно найти во всех внутренних органах твоего тела, - сказала я, вновь обретя способность держать свое лицо под контролем. - У тебя там то, что называется слизистые оболочки, которые выделяют слизь всегда, когда тебе нужно немного влажности.

- О... - ее лицо приняло озадаченное выражение, но потом она взглянула вниз, ниже своих сжатых рук. - Это то, что у меня между ног? Чтобы сделать там... скользко, когда...

- Да, - торопливо сказала я, - А когда ты беременна, эта влажность помогает ребенку появиться на свет. Слизистая оболочка у тебя во рту и в горле тоже влажная и скользкая, поэтому еда легко проскальзывает вниз, когда ты глотаешь. А есть еще слизистые оболочки, которые выстилают брюшину, это полость внутри твоего тела, и другие, которые обволакивают твое сердце и легкие, так что все внутренние органы могут легко двигаться относительно друг друга. Я покажу их тебе, когда мы в следующий раз будем колоть свинью.

 Отправлено: 13.04.20 23:32. Заголовок: Весьма любопытный от..

Весьма любопытный отрывок и даже, как написала Диана в хэштэгах, с небольшими спойлерами. Квадратные скобки означают, что она потом туда вставит имена и названия.

* * * * * *

Роджер был одет прилично случаю... двум случаям. К счастью, тот же самый черный костюм тонкого сукна, с длиннополым сюртуком, застегнутым на все его оловянные пуговицы, подходил для обоих, тем более, что это был его единственный костюм. Брианна туго заплела и завязала его волосы, а выбрит он был так тщательно, что чувствовал, будто у него была содрана кожа. Белый галстук, завязанный высоко на шее, дополнял картину респектабельного, как ему казалось, священнослужителя. Британские часовые на баррикаде в [ ] взглянули на него совершенно незаинтересованно и едва кивнули, давая ему пройти.

Он отъехал от города довольно далеко и только потом начал кружным путем возвращаться обратно, к американским линиям осады; был уже почти полдень, когда он их увидел.

Американский лагерь был простым, но организованным, акр или около того парусиновых палаток, развевавшихся на ветру, как пойманные чайки; за ним виднелись огромные [ ] военные корабли, которые время от времени с грохотом и пламенем изрыгали залпы пушечного огня, посылая большие бесформенные облака белого дыма в сторону болот, после чего оттуда немедленно взлетали стаи чаев и куликов, встревоженных этим грохотом.

Среди [ ] кустов были расставлены пикетчики, один из которых выскочил, как чертик из табакерки, и деловито наставил мушкет на Роджера:

- Стой!

Роджер натянул поводья и поднял свою палку с привязанным к ней белым платком, чувствуя себя при этом очень глупо. Однако это сработало. Часовой свистнул сквозь зубы, призывая своего напарника, который сразу же появился из-за кустов и, после того, как первый ему кивнул, вышел вперед и взял Данди за уздечку.

- Как вас зовут и что вам нужно? - спросил пикетчик, прищурившись. Он был одет так, как одеваются в глуши, в домотканые штаны и охотничью рубашку, но на нем были армейские сапоги и странный форменный картуз, похожий на сплющенную епископскую митру, и к его вороту была прикреплена медная бляшка с надписью "Сержант Брэдфорд".

- Меня зовут Роджер МакКензи. Я пресвитерианский священник. Я привез письмо для [ ] от генерала Джеймса Фрейзера, который служил под командованием генерала Вашингтона в битве при Монмуте.

Брови сержанта Брэдфорда взлетели так высоко, что скрылись под его шапкой.

- Генерал Фрейзер? - сказал он. - При Монмуте? А, так это тот самый, который бросил свои войска, чтобы ухаживать за женой?

Это было сказано так насмешливо, что Роджер почувствовал, как будто его ударили под дых. Так вот как драматическая, по общему признанию, отставка Джейми воспринималась в континентальной армии? В таком случае его собственная нынешняя миссия могла оказаться более деликатной, чем он ожидал.

- Генерал Фрейзер - мой тесть, - произнес Роджер нейтральным тоном. - Он благородный человек и храбрый солдат.

Выражение презрения не совсем покинул лицо часового, но он умерил его до легкого кивка и отвернулся, вздернув подбородок в знак того, что Роджер может пройти, если почувствует к тому склонность.

 Отправлено: 13.04.20 23:35. Заголовок: Испытуемые Было гд..

Испытуемые

Было где-то после полудня, и собиралась гроза; небо так потемнело, что мне пришлось принести в мою хирургическую из кабинета Джейми его увеличительный шар и зажечь свечу, чтобы мне было видно, что я делаю.

Единственный способ, который у меня был для грубой оценки дозировки жидкого лекарства, состоял в том, чтобы оценить относительный цвет и замутненность образца по сравнению с набором контрольных образцов, которые я тестировала на том или ином члене семьи, неустанно расспрашивая их с десятиминутными интервалами про их головную боль, рези в животе, лихорадку или свежеперевязанную рану, чтобы оценить эффективность раствора. Основным недостатком этого метода - если не считать раздраженной реакции моих испытуемых - было то, что мне приходилось делать новые контрольные образцы, по крайней мере, один или два раза в месяц.

- Либо это, либо стукать Джейми по голове деревянной колотушкой каждый вторник в целях стандартизации, - пробормотала я про себя, держа флакон перед заполненным водой шаром, сквозь который лился мягкий прозрачный свет.

Белая ивовая кора - лучшее для этой цели [проверить наличие], заваренная в виде крепкого настоя, который мог меняться от ярко-золотого или ярко-красного цвета до цвета засохшей крови, если оставить его настаиваться слишком долго. Вкус этого настоя варьировался от приятного пощипывания на языке до чего-такого, что приходилось смешивать с медом, виски или с тем и другим вместе, чтобы это вообще можно было проглотить.

- Почему это ты хочешь бить меня по голове, Сассенах? - осведомился Джейми, неожиданно и совершенно бесшумно появившийся на пороге, что заставило меня вскрикнуть и чисто рефлекторно запустить в него пестиком. Он также рефлекторно его поймал.

- О, так ты действительно имела это в виду? - сказал он, настороженно глядя на меня. - Что я такого сделал?

- Бог тебя знает... - сказала я, подходя к нему, чтобы забрать у него пестик. - Но если ты при этом поранился, ты мне нужен, чтобы попробовать мою последнюю порцию отвара из ивовой коры.

Последние два дня он охотился вместе с Йеном и мальчиками Бирдсли и от него пахло кровью, звериными шкурами, свежими листьями и его собственным запахом.

Он издал шотландский хмык, долженствовавший изобразить вежливое отвращение, и наклонился, чтобы поцеловать меня в лоб.

- Но это же не обязательно должен быть я, так ведь?

- Нет. А что, у кого-то колики, головная боль или какое-нибудь другое недомогание?

С его лица исчезло оживление.

- Да. Я как раз и пришел, чтобы сказать тебе об этом.

P.S. Что за шар за такой, не знаю, не нашла. Но действует, судя по всему, как линза у старых телевизоров.

 Отправлено: 13.04.20 23:44. Заголовок: Рассказ Роджера - ..

Рассказ Роджера

- Сюда, - сказал Джейми, отвернувшись от речки и отведя рукой ветки молодого красного дуба. Роджер последовал за ним по небольшому склону на каменистый выспуп, где два или три более предприимчивых молодых дубка сумели закрепиться в расщелинах. На краю выступа было достаточно места, чтобы удобно устроиться, и Роджер понял, что оттуда виден противоположный берег реки, крошечный домик-ледник над родником и большой кусок тропы, ведущей вверх, туда, где строился новый дом.

- Нам будет видно, если кто-нибудь придет, - сказал Джейми, усаживаясь, скрестив ноги, спиной к одному из деревьев. - Итак. Тебе есть, что мне сказать.

- Итак, - Роджер присел в тени, снял башмаки и чулки и предоставил своим ногам свободно болтаться на прохладном сквозняке у края уступа, надеясь, что теперь его сердце станет биться медленнее. Не было никакого способа начать, кроме как начать.

- Как я уже сказал, я приехал в Лаллиброх в поисках Джема, и, конечно, его там не оказалось. Но Брайан, ваш отец...

- Я знаю, как его зовут, - сухо сказал Джейми.

- А вы когда-нибудь называли его по имени? - спросил Роджер, повинуясь мгновенному импульсу.

- Нет, - удивленно сказал Джейми. - А что, в ваше время люди называют отцов по имени?

- Нет, - сказал Роджер, быстро отмахнувшись. - Просто... я не должен был этого говорить, это часть моей истории, не вашей.

Джейми взглянул на солнце, которое медленно спускалось по небу, но все еще стояло высоко над горой.

- До ужина еще долго, - сказал он. - Нам наверняка хватит времени для обеих.

- Эта история... как-нибудь в другой раз, - сказал Роджер, пожав плечами. - Но суть в том, что хотя я попал туда в поисках Джема, я нашел... в общем, вместо него я нашел своего отца. Его тоже звали Джеремайя, но обычно его называли Джерри.

Джейми сказал что-то по-гэльски и перекрестился.

- Ага, - кратко сказал Роджер. - Как я уже сказал, это - в другой раз. Дело в том, что когда я его нашел, ему было всего двадцать два года. А я был в том же возрасте, что и сейчас, я вполне мог бы быть его отцом. Поэтому я называл его Джерри, всегда так о нем думал. В то же время, я знал, что он - мой... Ну, я не мог сказать ему, кто я такой, у нас не было времени. - Он почувствовал, что ему снова сдавило горло, и с усилием прочистил его.

- Вот как-то так... Но это было до того, как я встретился с вашим отцом в Лаллиброхе. Я чуть не упал от шока, когда он открыл дверь и сказал мне, как его зовут. - Он печально улыбнулся при этом воспоминании. - Он был моих лет, может быть, немного старше. Мы встретились... как двое мужчин. Мистер МакКензи, мистер Фрейзер.

Джейми кивнул, в его глазах блестело любопытство.

- И тут пришла ваша сестра, и они меня приняли, накормили. Я сказал вашему отцу... ну, не всё, конечно... Но что я ищу своего маленького мальчика, его похитили.

Брайан оставил Роджера переночевать, а на следующее утро проехал с ним по всем окрестным фермам, расспрашивая о Джеме и Робе Кэмероне, но безрезультатно. Но на следующий день он предложил поехать с Роджером в Форт-Уильям, чтобы поузнавать в гарнизоне.

Глаза Роджера были устремлены на клочок зеленого мха у его колена, мох рос на камнях круглыми зелеными пучками и был похож на головки молодой брокколи. Он чувствовал, как Джейми слушает. Его тесть вообще не шевелился, но Роджер почувствовал, что он слегка напрягся при упоминании Форт-Уильяма. - Или, может быть, это мое собственное... - он сунул пальцы в прохладный, мокрый мох, может быть, для того, чтобы почувствовать опору.

- Командиром там был офицер по имени Банком. Ваш отец сказал про него, что для Sassenach он приличный парень. Он таким и оказался. Брайан привез с собой две бутылки виски - очень хорошего! - добавил он, взглянув на Джейми и уловив промельк ответной улыбки. - Мы выпили с этим Банкомом, и он пообещал, что велит солдатам расспрашивать про мальчика. Это заставило меня почувствовать... надежду. Как будто у меня действительно был шанс найти Джема.

На мгновение он замялся, пытаясь решить, как лучше сказать то, что он хотел сказать, но, в конце концов, Джейми и сам знал Брайана.

- Это была не просто вежливость со стороны Банкома. Дело было в самом Brian Dhu, Черном Брайане, - сказал он, взглянув прямо в глаза Джейми. - Он был... добрый, очень добрый, но там было еще нечто большее. - У него сохранилось яркое воспоминание... Брайан, едущий впереди него вверх по склону холма, его берет и широкие плечи, потемневшие от дождя, его спина, прямая и уверенная. - Чувствовалось... я чувствовал... если этот человек будет на моей стороне, тогда все будет хорошо.

- Все это в нем чувствовали, - тихо сказал Джейми, глядя вниз.

Роджер молча кивнул. Темно-рыжая голова Джейми была опущена, взгляд устремлен на колени, но Роджер видел, как эта голова поворачивается на какую-то долю дюйма и чуть-чуть наклоняется, как будто в ответ на прикосновение, и легкая дрожь, похожая на нечто между благоговением и простым признанием факта заставила волосы у него на затылке подняться.

- Вот оно, - подумал он, одновременно и удивленный, и не удивленный этим. Он уже видел... или, вернее, чувствовал это раньше, но ему потребовалось, чтобы это повторилось несколько раз, чтобы он полностью осознал, что это такое. Призывание мертвых, когда те, кто их любит, говорят о них. Он ощущал, что Черный Брайан сейчас здесь, у этой горной речки... с такой же уверенностью, с какой чувствовал это в тот дождливый день в Шотландском Нагорье.

 Отправлено: 14.04.20 23:43. Заголовок: "Чертов шотланде..

"Чертов шотландец"

Легкое покашливание за моей спиной отвлекло меня от длинного списка синонимов к выражению "чертов шотландец", который я мысленно составляла. Я обернулась и увидела Фанни, она подошла с передником, полным испачканной землей репы, а ее милое личико, беспокойно нахмуренное, было повернуто в сторону Джейми, который как раз исчезал за деревьями у речки.

- Что такого сделал Уил-льям, - спросила она, взглянув на меня из-под чепца. Я улыбнулась, несмотря на недавнюю ссору. Ее речь была теперь вполне свободной, за исключением случаев, когда она была расстроена, но у нее нередко все еще случалась небольшая запинка между слогами в имени Уильяма.

- Уильям не сделал ничего плохого, - заверила я ее. - Во всяком случае, я об этом ничего не знаю. Мы его вообще не видели с тех пор... э-э-э..." - я остановилась на мгновение позже, чем следовало.

- ...как похоронили Джейн, - серьезно сказала она и посмотрела вниз, на белую с фиолетовым кучку репы. - Я подумала... может быть, мистер Фрейзер получил письмо. От Уильяма. Или, может быть, о нем, - добавила она, снова нахмурившись. Она кивнула в сторону деревьев: - Он злой.

- Он шотландец, - поправила я ее со вздохом. - А это значит упрямый. А еще несговорчивый, нетерпимый, дерзкий, жестоковыйный, неуступчивый, твердолобый, упертый, как свинья... и еще всякое тому подобное и неприятное. Но не волнуйся, это не имеет никакого отношения к Уильяму. Давай положим репу в лохань и зальем ее водой, чтобы верхушки не увяли. Эми cделает на ужин пюре из репы, но я еще хочу приготовить отдельно ботву с беконом и подать ее вместе с репой. Если что-то может заставить горцев есть зеленые овощи, то это только бекон.

Она кивнула, как будто поняла, и медленно опустила передник, с которого репа скатилась в лохань маленькой кувыркающейся лавиной, и темно-зеленая ботва раскачивалась при этом, как помпончики.

- Вам, наверное, не стоило это ему говорить, - Фанни произнесла это с почти клинической бесстрастностью.

- Что и кому говорить? - сказала я, взяв ведро с водой и опрокинув его на грязную репу. - Возьми-ка еще одно ведро, хорошо?

Она послушно вылила воду в лохань, потом поставила ведро, взглянула на меня и серьезно сказала:

- Я знаю, что значит "перепихнуться".

Мне показалось, что меня резко ударили по голени.

- Правда знаешь? - с трудом выдавила я, взяв в руки нож. - Я... хм... ну, да, наверное, знаешь...

Фании провела половину своей короткой жизни в борделе в Филадельфии; она, вероятно, знала много других слов, которых не могло быть в лексиконе среднестатического двенадцатилетнего ребенка.

- Это очень плохо, - сказала она, поворачиваясь, чтобы взять следующее ведро; мальчики утром заполнили водой все ведра, их оставалось еще шесть. - Мне очень нравится его милость. Он быв... был так добр ко мне и... и к Джейн. Мистер Фрейзер мне тоже нравится, - добавила она, правда, с некоторой заминкой.

- Я уверена, он ценит твое хорошее мнение, - степенно произнесла я, удивляясь про себя, какого черта... - И да, его милость очень хороший человек. Он всегда был нашим добрым другом. - Я немного выделила это "нашим" и увидела, что это было принято во внимание.

- О... - небольшая морщинка прорезала идеальную кожу ее лба. - Я шч... считаю, что это еще хуже. Что вы с ним спали, - объяснили она, на тот случай, если я не поняла, что именно она имела в виду. - Мужчины не любят делить женщину. Если это, конечно, не "крах" (см. пояснение).

- Крах? - я начала задаваться вопросом, как бы мне с честью выпутаться из этого разговора. И ощутила некоторую тревогу.

- Мадж это так называла. Когда двое мужчин хотят делать всякие штуки с одной девушкой. Это стоит дороже, чем когда один мужчина хочет сразу двух девушек, потому они могут сделать ей больно. Правда, это чаще всего просто синяки, - добавила она для очистки совести. - Но все же.

Необходимое пояснение

* AMBS-ACE (устаревшее):

- по очку на обеих костях; голи (в триктраке); самое малое количество очков в игре в кости (устаревшее) неудача, невезение (устаревшее),ничтожное количество (чего-либо), самая малость, капелька.

То есть то, что я передала словом "крах", по-английски будет "an ambsace", что означает самый неудачный ход при игре в кости.

Помните, в "Трех мушкетерах"? У Д'Артаньяна выпало три, но у его соперника-англичанина - два. То есть хуже уже быть не может.

"- Какой необыкновенный ход! Я видел его всего четыре раза за всю мою жизнь: два очка! - Англичанин обернулся и онемел от изумления; Д'Артаньян обернулся и онемел от радости. - Да, - продолжал Атос, - всего четыре раза: один раз у господина де Креки, другой раз у меня, в моем замке в... словом, когда у меня был замок; третий раз у господина де Тревиля, когда он поразил всех нас; и, наконец, четвертый раз в кабачке, где я метал сам и проиграл тогда сто луидоров и ужин."

Русского термина, соответствующего слову "ambsace", по-моему, не существует. Во всяком случае, я не нашла. Не знаю, каким французским словом воспользовался Дюма в "Трех мушкетерах", искать было некогда, да и вряд ли бы мне это помогло, но у меня ход мысли был такой: "неудачный ход" - "неудача" - "фиаско" - "крах".

Можно еще сказать "двойное очко", но это выражение не несет эмоциональной окраски.

Если кто-то может предложить лучший вариант, заменю!

 Отправлено: 14.04.20 23:47. Заголовок: Письмо Брианны лорду..

Письмо Брианны лорду Джону

[дата]
Фрейзерс-Ридж, Сев.Каролина

Дорогой лорд Джон!

Я снова здесь. Хотя, возможно, я должна была воскликнуть: "Я вернулась!", - что было бы, знаете, более драматично. Я пишу это и улыбаюсь, представляя себе, как Вы бы сказали, что недостаток драматического не относится к моим личным недостаткам. И к Вашим тоже, мой друг!

Мы - мой муж Роджер и двое наших детей, Джеремайя (Джем) и Аманда (Мэнди) - поселились во Фрейзерс-Ридже. (Хотя больше похоже на то, что поселение возникает вокруг нас; мой отец строит свою собственную крепость.) Мы останемся здесь в обозримом будущем, хотя я знаю лучше, чем большинство людей, насколько мало можно предвидеть будущее. Детали оставим до тех пор, пока мы не увидимся снова.

[ Детали ]

Мама говорит, что Вы прекрасно знаете, почему про Дензела Хантера пишу я, а не она сама. Па говорит, что вообще нет необходимости Вам писать, потому что жена доктора Хантера наверняка уже написала своему отцу (Вашему брату, если я правильно понимаю?), но я согласна с мамой, что лучше написать. На всякий случай. [Детали]

Всего наилучшего Вам и Вашей семье - и передайте это также Вашему сыну Уильяму. Надеюсь увидеться с ним - и, конечно, с Вами! - снова.

Должна ли женщина подписывать письмо "Ваша смиренная и покорная, и т.д."? Конечно же, нет...)

Преданная вам,
Брианна Рэндалл Фрейзер МакКензи (Миссис).

 Отправлено: 15.04.20 00:02. Заголовок: Как-то мне попался д..

Как-то мне попался довольно большой отрывок, который Диана опубликовала еще в 2015 году. На перевод у меня ушло довольно много времени, надеюсь, оно того стоило.

Там самые первые две или три фразы уж очень специальные, а у меня в семье нет ни одного рыболова, а среди знакомых - ни одного биолога, так что пришлось проконсультироваться с, так сказать, носителями языка, среди которых тоже не все поняли, о чем точно идет речь. Но, вроде бы, одна девушка, у которой отец - страстный любитель рыбной ловли, оказалась в курсе и объяснила, в чем там дело.

На рыбалке

Муха спикировала вниз по спирали, зеленая с желтым, как падающий лист, и приземлилась среди колец свежевылупившегося выводка форели. Она задержалась на поверхности на секунду, может быть, на две, а потом исчезла с легким всплеском, вырванная из поля зрения прожорливыми челюстями мальков. Роджер резко дернул конец удочки, чтобы насадить наживку на крючок, но в этом не было необходимости. Форель сегодня была голодная, кидалась на всё, и его рыбина так глубоко заглотила крючок, что для того, чтобы ее вытащить, не требовалось ничего, кроме физической силы. Форель билась, поднимаясь на поверхность, вся серебряная под последними лучами света. Он чувствовал, как по натянутой леске ему передавалась ее жизненная сила, свирепая и яростная, эта жизненная сила была сильнее самой рыбины, и его сердце отозвалось ей навстречу.

- Кто научил тебя так забрасывать удочку, Роджер Мак? - Его тесть снял рыбину, пока она все еще билась, и аккуратно стукнул ее о камень. - Я никогда не видел такой точности. Роджер скромно отмахнулся, но слегка покраснел от удовольствия, услышав такой комплимент; Джейми не так часто их произносил.

- Мой отец, - сказал он.

- Да? - Джейми выглядел очень удивленным, и Роджер поспешил поправиться.

- Я имею в виду Преподобного. На самом деле он был мне двоюродным дедом. Вернее, мужем двоюродной бабушки.

- И всё равно он твой отец, - сказал Джейми и улыбнулся. Он взглянул на дальний конец заводи, где Жермен и Джемми ссорились, пытаясь выяснить, кто поймал самую большую рыбину. У них была приличная связка, но они не догадались держать свой улов по отдельности, поэтому не могли сказать, кто что поймал.

- Ты не думаешь, что тут есть какая-то разница, так ведь? Что Джем мой по крови, а Жермен по любви?

- Вы же знаете, что не думаю, - Роджер не удержался от улыбки, взглянув на обоих мальчиков. Жермен был на два года старше Джема, но невысокий и худенький, как и его родители. У Джема были длинные ноги и широкие плечи его деда - и отца! - подумал Роджер, расправляя собственные плечи. Оба мальчика были примерно одинакового роста, и сейчас у обоих волосы отсвечивали бронзой, багровые лучи заходящего солнца как будто подожгли белокурую шевелюру Жермена. - Кстати, а где Фанни? Она бы их помирила.

Фрэнсис было двенадцать лет, но иногда она казалась намного моложе - и часто гораздо старше. Она быстро подружилась с Жерменом и, когда Джем появился во Фрейзерс-Ридже, поначалу держалась с ним довольно настороженно, опасаясь, что Джем встанет между ней и ее единственным другом. Но Джем был открытым и добродушным мальчуганом, а Жермен знал об отношениях между людьми больше, чем знает средний одиннадцатилетний бывший карманник, и вскоре всю троицу можно было видеть всегда вместе, когда они, хихикая, исчезали в кустах, направляясь по каким-то своим таинственным делам и появляясь только к концу процесса сбивания масла - слишком поздно, чтобы помочь, но как раз вовремя, чтобы получить стакан свежей пахты.

- Ох, у бедной девочки сегодня ночью начались месячные, - Джейми поднял одно плечо, выражало одновременно признание ситуации, сочувствие и покорность судьбе. - Она не слишком хорошо себя чувствует.

Роджер кивнул, продевая кукан через темно-красную жаберную щель рыбины. Он знал, что имел в виду Джейми. Появление Джема не повлияло на дружбу Фанни и Жермена, но это событие могло... Могло повлиять или бесповоротно изменить ее, что в случае с Фанни привело бы к такому же результату. Но тут уже ничего нельзя было поделать, и ни один из них больше ничего об этом не говорил.

Солнце уже низко опустилось за деревья, но форель еще клевала, вода в речке ходила пестрыми кругами и временами вскипала выпрыгивающей рыбой. Пальцы Роджера на мгновение сжались на удочке, искушение было велико... но у них уже было достаточно рыбы и на ужин, и на завтрак на следующее утро. Ловить больше смысла не было, в холодном погребе уже стояло с десяток бочек копченой и соленой рыбы, а свет угасал. Но по Джейми не было видно, чтобы он собирался уходить. Он сидел на удобном пне, босой, одетый только в рубашку, его старый охотничий плед лежал на земле позади него; это был теплый день для (сентябрь, октябрь? – прим. Дианы), и его благоухание еще чувствовалось в воздухе. Он взглянул на мальчиков, которые уже забыли про свой спор и вернулись к своим удочкам, сосредоточенные, как пара зимородков.

Джейми повернулся к Роджеру и произнес будничным голосом:

- Есть ли у пресвитериан таинство исповеди, mac mo chinnidh (сын моего дома - гэльск.)?

Сначала Роджер ничего не ответил, озадаченный как вопросом, так и его непосредственными последствиями, а также тем, что Джейми обратился к нему "сын моего дома", что случилось только один раз, когда вызывали кланы на горе Геликон много лет назад.

Но вопрос сам по себе был прямой. И он на него так же прямо ответил:

- Нет. У католиков существует семь таинств, но пресвитериане признают лишь два: крещение и вечерю господню (тайную вечерю). - И он бы на этом остановился, но вывод из этого вопроса был предельно ясен.

- Джейми, есть что-то такое, о чем вы хотите мне рассказать? - Он подумал, что называет своего тестя "Джейми" в лицо, наверное, всего лишь второй раз. - Я не могу дать вам отпущения, но могу выслушать.

Он не мог бы сказать, что до этого в лице Джейми было какое-то напряжение. Но теперь его лицо расслабилось, и разница была настолько заметна, что его собственное сердце раскрылось навстречу этому человеку, готовое ко всему, что бы он ни сказал. Или так ему казалось.

- Да, - голос Джейми прозвучал сипло, и он прочистил горло, несколько застенчиво наклонив голову. - Да, это тоже подойдет. Ты помнишь ту ночь, когда мы освободили Клер из рук бандитов?

- Я это вряд ли когда-нибудь забуду, - сказал Роджер, глядя на него в упор. Он бросил взгляд на мальчиков, но они все еще удили рыбу, и он снова перевел взгляд на Джейми. - А что? - настороженно спросил он.

- Ты был рядом со мной в конце, когда я свернул шею Ходжпайлу и Йен спросил меня, что делать с остальными? И я ответил: "Убей их всех".

- Был. - Да, он там был. И не хотел к этому возвращаться. Три слова - и всё это вернулось, вынырнуло из памяти и отозвалось мгновенным холодом в его костях: черная ночь в лесу, сухой жар от костра, обжигавший ему глаза, леденящий ветер и запах крови. Гром барабанов - его bodhran (шотландский барабан), отдающийся в его руке, еще два позади него. Крик во тьме. Внезапный блеск глаз и ощущение сжавшегося желудка, когда проломился череп.

- Я убил одного из них, - резко произнес он. - Вы знали об этом?

- Я не видел, как ты это сделал, - сказал он. - Но достаточно было увидеть твое лицо на следующий день.
- Я не удивляюсь, - горло Роджеру сжало так, что слова едва протискивались сквозь него. Он был удивлен, что Джейми заметил это - что он вообще мог в тот день замечать кого-либо, кроме Клер, после того, как всё закончилось. Он снова видел ее, стоящую на коленях над ручьем, когда она пыталась вправить свой сломанный нос, глядя на свое отражение в воде, и кровь стекала вниз по ее избитому, в синяках и ссадинах обнаженному телу... эта картина вновь вернулась к нему с силой удара прямо в солнечное сплетение.

- Никогда не знаешь, как это будет, - Джейми поднял одно плечо и снова его опустил; он потерял шнурок, которым были завязаны его волосы, видно, он где-то зацепился за ветку, и густые рыжие пряди шевелились на вечернем ветру. - Я имею в виду такую схватку. Что помнишь, что нет. Но я помню всё, что было в тот день... и следующий день тоже.

Роджер кивнул, но ничего не сказал. У пресвитериан действительно не было таинства исповеди, и он скорее жалел, что его не было. Полезно было бы иметь при себе такую вещь. Про запас. Особенно, подумал он, если вы ведете такую жизнь, как Джейми Фрейзер. Но любой священник знаком с потребностью души высказаться и быть услышанной, и это он мог ей дать.

- Да, думаю, вы помните... - сказал он. - Но вы жалеете об этом? Что сказали своим людям убить их всех.

- Ни секунды! - Джейми бросил на него короткий, свирепый взгляд. - А ты жалеешь о своем участии в этом (что участвовал в этом)?

- Я... - Роджер вдруг замолчал. Но не потому, что не думал об этом, но... - Я жалею, что мне пришлось это сделать, - осторожно сказал он. - Очень жалею. Но я уверен, что должен был это сделать.

Джейми выдохнул с облегчением.

- Ты, конечно, знаешь, что Клер была изнасилована, - это был не вопрос, но Роджер кивнул. Клер не говорила об этом... даже с Брианной - но ей и не надо было... - Человек который это сделал, не был убит той ночью. Она его увидела живого-здорового, месяц назад, на фактории Бирдсли.

Вечерний ветерок вдруг стал почти ледяным, но волосы на руках у Роджера поднялись не из-за этого. Джейми всегда выражался очень точно - и он начал этот разговор со слова "исповедь". Роджер не спешил с ответом.

- Я не думаю, что вы хотите узнать мое мнение о том, что вам надо с этим делать.

Какое-то время Джейми сидел молча, темный силуэт на фоне пылающего неба.

- Нет, - тихо сказал он, - не хочу.

- Дедушка, смотри! - Джем и Жермен продирались сквозь кусты и камни, каждый с низкой сверкающей форели, с которой на их штаны капали капли крови и воды, а раскачивающиеся рыбины отливали бронзой и серебром в последних лучах света.

Роджер на мгновение отвернулся от мальчиков - как раз вовремя, чтобы поймать блеск в глазах Джейми, который оглянулся на мальчиков, и свет, внезапно упавший на его лицо, высветил беспокойный внутренний взгляд, который мгновенно исчез, когда он улыбнулся своим внукам, протянув к ним руку, чтобы полюбоваться их уловом.

- Господи Иисусе, - подумал Роджер. Он чувствовал, как будто в это мгновение электрический заряд пронзил его грудь, краткий, но испепеляющий. Хотелось бы ему понять, достаточно ли они уже взрослые. Чтобы знать о таких вещах.

- Мы решили, что каждому достанется по шесть штук, - объяснял Джемми, гордо подняв свой кукан и повернув его так, чтобы и отец, и дед могли лучше оценить размер и красоту его улова.

- А эти - для Фанни, - сказал Жермен, подняв меньшую низку, с которой свисали три жирные рыбины. - Мы решили, что она бы сама их поймала, если бы была тут.

- Вы сделали доброе дело, ребята, - улыбаясь, сказал Джейми. - Я уверен, что девочка это оценит.

- Хм-м-м, - сказал Жермен, слегка нахмурившись, - А она по-прежнему сможет ходить с нами удить рыбу, Grand-pere? Мистрис Уилсон сказала, что нет, раз она теперь стала женщиной.

Джемми недовольно фыркнул и толкнул Жермена в бок.

- Не будь дураком, - сказал он. - Моя мама женщина, но она ходит на рыбалку. И на охоту тоже, ведь так?

Жермен кивнул, но не слишком уверенно.

- Да, ходит, признал он. - Но мистеру Кромби это не нравится, и Цапле тоже.

- Цапле? - удивленно сказал Роджер. Хайрэм Кромби считал, что женщины должны готовить, убирать, прясть, шить, заниматься детьми, кормить скот и открывать рот только для молитвы. Но Стоящая Цапля Брэдшо был чероки, который женился на моравской девушке из Сейлема и поселился по другую сторону от Фрейзерс-Риджа.

- Почему? Женщины из племени чероки сами засевают поля, и я помнится, видел, как они ловили рыбу сетями и ставили неводы.

- Цапля ничего не говорил про рыбную ловлю, - объяснил Джем. – Он говорит, что женщины не могут охотиться, потому что от них воняет кровью, и это отпугивает дичь.

- Что ж, это верно, к удивлению Роджера сказал Джейми. - Но только, когда у них месячные. И даже в это время, если она будет оставаться с подветренной стороны...

- А женщина, от которой пахнет кровью, не будет привлекать медведей или пантер? - спросил Жермен. Он выглядел немного обеспокоенным.

- Вероятно, нет, - сухо сказал Роджер, надеясь, что это так. - И на твоем месте я бы не советовал ничего подобного твоей тетушке. Она может с этим не согласиться.

Джейми издал легкий смешок и шуганул мальчишек.

- Ладно, ребята, идите. Нам еще нужно кое о чем поговорить. Скажите бабушке, что мы успеем к ужину.

Они подождали, пока мальчики не скрылись из вида и не могли ничего услышать. Ветерок утих, и последние кольца на воде разгладились, исчезая в углубляющихся тенях. Мелкие мошки, избегнувшие смерти от жадных мальков, начали виться в воздухе.

- Так вы уже это сделали? - спросил Роджер. Он опасался услышать ответ: что, если это еще было не сделано, и Джейми хотел, чтобы он ему помог?

Но Джейми кивнул, и его широкие плечи расслабились.

- Понимаешь, Клер мне об этом не говорила. Но я, конечно, сразу увидел, что ее что-то мучает... - В его голосе прозвучал оттенок грустного удивления; стеклянное лицо Клэр было известно всем. – Но когда я ей это сказал, она попросила меня подождать и дать ей время подумать.

- Вы подождали?

- Нет. - Удивление исчезло. - Я понял, что это было очень серьезно. Я спросил свою сестру, она мне всё рассказала. Она ведь была тогда с Клер в фактории Бирдсли. Она тоже видела этого парня и дозналась у Клэр, в чем там было дело. Клер мне сказала, когда я дал ей понять, что всё знаю, что всё в порядке, что она пытается простить этого ублюдка. И думала, что у нее это получается. Более или менее. - Голос Джейми звучал деловито, но Роджеру показалось, что он слышит в нем ноту сожаления.

- Вы не думаете, что надо было дать ей справиться с этим самой? Это... это процесс - простить кого-нибудь. Я имею в виду, не единичный акт. - Он чувствовал себя крайне неловко и кашлянул, чтобы прочистить горло.

- Я знаю, - сказал Джейми. Его голос был сух, как наждак. - Мало кто знает это лучше меня.

- Да, сказал Джейми, помолчав. - Да, в этом есть смысл. Но я думаю, что легче простить мертвого, чем того, кто ходит тут у тебя под носом. И потом, я подумал, что ей будет проще простить меня, чем его. - Он поднял одно плечо и дал ему упасть. - И... даже если она могла мириться с мыслью о том, что этот человек живет рядом с нами, я не мог.

Роджер издал негромкий звук в знак признания; казалось, сказать больше было нечего. Джейми не шевелился и ничего больше не говорил. Он сидел, слегка отвернув голову, глядя куда-то поверх воды, туда, где свет мерцал над покрытой рябью поверхностью.

- Может быть, это было самое плохое, что я когда-либо совершил, - сказал он наконец, очень тихо.

- Вы имеете в виду, с точки зрения морали? - спросил Роджер, стараясь, чтобы его голос прозвучал максимально нейтрально.

Джейми повернул голову к нему, и Роджер застал голубую вспышку удивления, когда умирающее солнце коснулось его лица.

- О, нет, - сразу сказал его тесть. - Просто было трудно это сделать.

- Да. - Роджер снова помолчал, ожидая. Он чувствовал, как Джейми думает, но тот не двигался. Может быть, ему было нужно кому-то рассказать, пережить это заново и тем самым облегчить душу этой исповедью? Он чувствовал в себе ужасное любопытство и, в то же время, отчаянное нежелание это услышать.
- Я рассказал Брианне. Что я убил Бобла - и как. Может быть, не стоило...

Лицо Джейми было в тени, но Роджер чувствовал взгляд этих синих глаз на своем лице, полностью освещенном солнцем. Он сделал над собой усилие, что не отвести глаза.

- Да? - сказал Джейми спокойно, но в его голосе прозвучало любопытство. - И что она тебе сказала? Конечно, если ты не против рассказать мне.

- Я... ну... Про правде говоря, единственное, что я точно помню, это что она сказала: "Я тебя люблю!" - Это было единственное. что он услышал сквозь эхо барабанной дроби и громкий стук пульса у него в ушах. Он рассказал ей всё, стоя перед ней на коленях, положив голову на ее колени. Она повторяла: "Я тебя люблю", ее руки обнимали его плечи, укрывая его пологом ее волос, омывая его слезами, дарующими ему отпущение.

На какое-то мгновение он вернулся туда, в ту ночь, и пришел в себя, с удивлением осознав, что Джейми что-то ему сказал.

- Что вы сказали?

- Я сказал: и как это может быть, что пресвитериане не считают брак таинством?

 Отправлено: 15.04.20 22:32. Заголовок: Отрывок с двумя подз..

Отрывок с двумя подзаголовками:

"Мужской разговор" и "За что стоит воевать"

- А у пресвитериан есть мученики? - с сомнением в голосе спросил Джейми. - Я имею в виду... у вас же нет святых, так ведь?
- Откуда вдруг такой интерес к пресвитерианам? - произнес Роджер, стараясь, чтобы вопрос прозвучал легко. - Думаете обратиться в пресвитерианство?
Он услышал краткий удивленный хмык.
- Нет, не думаю. Просто я об этом в последнее время думаю.
- Вы только будьте с этим осторожны, - сказал Роджер, наклонившись, чтобы снять колючку, которая прицепилась к его брюкам у колена. - То есть я считаю, всё хорошо в меру, но слишком много об этом думать... может получить несварение... умственное и физическое.
- Тут ты прав, конечно, - сухо сказал Джейми. - Тогда скажи, как мне перестать об этом думать, не прибегая к усиленному потребления спиртного. Виски мне нужен для продажи.
Сквозь сгущающиеся сумерки донеслось отдаленное уханье, как будто там собралась стая гиббонов.
- Ну, тут неплохо поможет близость к детям, - сказал Роджер, улыбаясь при этом звуке. - Бри мне рассказывала, что когда Джем учился говорить, она совершенно не могла собраться с мыслями, пока не засунет что-нибудь ему в рот. Удивительно, что он не лопнул от переедания.
- Да, это так, - сказал Джейми с видимым облегчением. - Щебетанье твоей малышки способно заставить человека забыть о собственной казни.
Этот конкретный образ поразил Роджера, слова Джейми прозвучали неожиданно.
- Значит, вот какое направление у ваших недавних мыслей? - спросил он после короткой паузы.
После более долгого молчания, Джейми ответил: "Да, некоторых из них".
- Ага... Отсюда и вопрос о мучениках... - Больше он ничего не сказал, но удлинил шаг, чтобы поравняться с Джейми. Судя по всему, его тесть еще не закончил свою мысль.

- Я не знаю... - наконец, сказал Джейми; было видно, что он очень осторожно подбирает слова, - смог бы я умереть за идею. Я не говорю, что это не прекрасно, - торопливо добавил он. - Но... я спрашивал Бри про этих людей... которые придумали эти понятия и написали эти слова, которые теперь надо воплотить в жизнь, - кто-нибудь из них реально участвовал в сражениях?

- Не думаю, чтобы они воевали, - с сомнением произнес Роджер. - во всяком случае, я так не думаю... Если не считать Джорджа Вашингтона, но не думаю, что он так уж много говорит.

- Он говорит со своими войсками, уж можешь мне поверить! - сказал Джейми с иронией в голове. – Но не с королем и не для газет.

- Нет. Имейте в виду, - честно добавил Роджер, отводя от лица сосновую ветку, остро пахнущую смолой, от которой его рука стала липкой, - Джон Адамс, Бен Франклин, Том Пейн, все эти мыслители и ораторы - они рискуют своей шеей точно так же, как и вы... как и мы.

- Да, - Теперь тропа круто поднималась вверх, и пока они по ней взбирались, они ничего не говорили, осторожно нащупывая дорогу среди неровного грунта и осыпающегося гравия. - Я думаю, что, наверное, не смогу умереть - или повести на смерть моих людей - только за идею свободы. Теперь - нет.
- Теперь - нет)? - эхом откликнулся Роджер. - Но прежде вы смогли бы?
- Да. Когда ты и девочка, и ваши малыши были... там. - Роджер поймал легкое движение руки, указывавшей в далекое будущее. - Это было бы ради вас. Потому что то, что я бы делал здесь, это имело бы значение там, тогда, понимаешь? Для всех вас. А ради вас я могу воевать. - Его голос стал тише. - Это то, для чего я создан, понимаешь, да?
- Я понимаю, - тихо сказал Роджер. - Но вы всегда это знали, ведь так?
Джейми полу-удивленно хмыкнул.
- Не знаю, когда я это понял, - сказал он, по его голосу было слышно, что он улыбается. - Может, еще в Леохе, когда я понял, что могу подбить других ребят на любое озорство - и сколько раз я так и делал! Возможно, мне стоит исповедоваться в этом?
Роджер отмахнулся.
- Это будет иметь значение для Джема и Мэнди - и для тех из нашего рода, кто придет за ними.
- Если, конечно, Джем и Мэнди доживут до того времени, когда у них смогут появиться дети, - мысленно добавил он - и почувствовал при этой мысли холод в желудке.

- Сколько вам было лет, когда вы впервые увидели убитого человека, - вдруг спросил Роджер.
- Восемь лет, - ответил Джейми не задумываясь. - В стычке, когда меня впервые взяли на угон скота. Тогда меня это не очень смутило.
Джейми вдруг неожиданно становился, и Роджеру пришлось сделать шаг в сторону, чтобы не налететь на него.
- Смотри, - сказал Джейми.
И он посмотрел. Они стояли наверху небольшого подъема, где деревья ненадолго расступились, и теперь перед ними расстилались северная сторона всего склона и весь Фрейзерс-Ридж, плотная черная масса на фоне относительно светлого синего неба. Но эту темноту пронзали маленькие огоньки, светящиеся окна и искры, взлетавшие из очагов дюжины хижин.
- Это не только наши жены и наши дети, понимаешь? - сказал Джейми и кивнул на огоньки. - Это и они тоже. Все, - в его голосе была слышна особая нота, нечто вроде гордости, но одновременно с этим печаль и сострадание.
Они - все.
Роджер знал, всего семьдесят три семейства. Он видел книги, которые вел Джейми, страницы, исписанные с мучительным старанием, сохранявшие состояние дел и благополучие каждый семьи, жившей на его земле - и в его мыслях.
- Итак, ты скажи рабу моему Давиду: так говорит Господь Саваоф: я взял тебя с овчарни, от овец, чтобы ты был вождем народа моего, Израиля, - цитата сама всплыла в памяти и он произнес ее вслух прежде, чем успел подумать.
Джейми шумно вдохнул.
- Да, сказал он. - С овцами было бы проще.
Потом, резко:
- Клер и Брианна говорят, что война идет на юг. Я не смогу их защитить, если она подойдет совсем близко. - Он кивнул на отдаленные огоньки, и Роджеру стало ясно, что под "ними" он имел в виду арендаторов - его людей. Он не стал останавливаться, чтобы ответить, только поправил на плече плетеную корзину с рыбой и начал спускаться вниз.
Тропа сужалась. Роджер задел Джейми плечом и приостановился, чтобы пропустить тестя вперед.
- Я помогу вам защитить их, - скзал он Джейми в спину.
Его голос прозвучал хрипло.

- Я знаю, - тихо ответил Джейми. Наступила короткая пауза, как будто Джейми ждал, что он продолжит, и он понял, что должен сказать что-нибудь еще.
- Своим телом, - тихо сказал Роджер, - и своей душой, если это будет необходимо.
На короткое мгновение он увидел силуэт Джейми, услышал, как тот глубоко вздохнул, увидел, как расслабились его плечи, когда он выдохнул. Теперь они шли быстрее, тропа была темной, и они время от времени с нее сбивались, и тогда ветки низкого кустарника кололи их голые ноги.
На краю поляны Джейми подождал, пока Роджер с ним поравняется, и положил руку ему на плечо.
- То, что случается на войне - то, что ты должен там делать... оно накладывает на тебя свой отпечаток, - тихо сказал он наконец. - Я не думаю, что будучи священником, ты этого избежишь. Вот что я хочу тебе сказать... И сожалею, что это может случиться.

«Оно накладывает отпечаток. И мне жаль, что это случится». - Но он ничего не ответил, только слегка коснулся ладони Джейми - там, где она лежала на его руке. Тогда Джейми убрал свою руку, и они молча пошли домой.

 Отправлено: 15.04.20 22:36. Заголовок: Новый дом Солнце е..

Новый дом

Солнце едва взошло, но Джейми уже давно ушел. Я полупроснулась, когда он поцеловал меня в лоб, шепнув, что идет на охоту с Брианной, потом поцеловал в губы и исчез в холодной тьме. Я проснулась спустя два часа в теплом гнезде из старых лоскутных одеял, пожертвованных семействами Кромби и Линдси и служивших нам постелью, и села, скрестив ноги, в одной сорочке, пальцами выбирая из волос листья и траву и наслаждаясь редким счастьем проснуться медленно, в отличие от обычного пробуждения с ощущением пушечного выстрела над ухом.

Я догадывалась, думая об этом с легким, но приятным трепетом, что когда в доме можно будет жить, и МакКензи, вместе с Жерменом и Фанни, туда переберутся, утро снова будет походить на исход летучих мышей из Карлсбадских пещер - кстати, а сейчас там тоже есть летучие мыши? Интересно.

Ярко-красная божья коровка спикировала из моих волос мне на сорочку, и это положило конец моим размышлениям. Я вскочила и стряхнула ее в высокую траву у Большого Бревна, сбегала на минутку в кусты и вернулась оттуда с пучком свежей мяты. В ведре оставалось немного воды, как раз, чтобы мне хватило на чашку чая, поэтому я разложила мяту на плоской доске, которую Джейми приделал с одной стороны поваленного ствола огромного тополя, чтобы она служила мне рабочим столом и местом для приготовления пищи, и принялась разводить огонь, готовясь поставить чайник внутрь круга закопченных камней.

Внизу, в дальнем конце поляны, из трубы поднималась тонкая струйка дыма, как змея из корзины заклинателя, кто-то еще тоже разводил огонь.

Кто сегодня придет ко мне первым? Наверное, Жермен, он прошлой ночью спал в хижине у Хиггинсов, но он точно так же не любил рано вставать, как и я. Фанни была довольно далеко, у вдовы Доналдсон и ее огромного выводка, она придет позже.

- Нет, это будет Роджер, - с радостью в сердце подумала я. - Роджер и дети.

Огонь уже лизал чайник; я подняла крышечку и всыпала в воду пригоршню измельченных листьев мяты, предварительно как следует встряхнув их, чтобы избавиться от возможных безбилетных пассажиров. Остаток мяты я связала обрывком бечевки и подвесила среди других пучков трав, уже висевших на стропилах моей импровизированной лечебницы, которая состояла из четырех столбов, перекрытых ветками японской ели (тсуги), чтобы давать давать тень и укрытие. У меня было два табурета, один для меня, другой для пациента, и небольшой грубо сколоченный стол для необходимых инструментов, чтобы всегда были под рукой.

Рядом с этим шалашом Джейми сделал еще навес из парусины, чтобы обеспечить конфиденциальность в тех случаях, когда это необходимо, и там же в плотно закрытых, чтобы до них не добрались еноты, бочках, банках и ящиках хранились еда и лекарства.

Всё это было простое, деревенское и очень романтичное. В таком кишащем мошкарой, босоногом и открытом всем стихиям стиле, когда временами вас охватывает пугающее чувство, будто вам в спину смотрит кто-то, рассматривающий вас в качестве возможного обеда, но все-таки.

Я бросила пристальный взгляд на фундамент нового дома.

В доме будет два красивых каменных дымохода, одна труба была уже наполовину закончена и стояла крепко, как монолит, посреди обрамлявшего ее бруса там, где скоро - как я надеялась! - будет наша кухня и одновременно столовая. Джейми уверял меня, что он за неделю возведет стены в большой комнате и натянет холст в качестве временной крыши, и тогда мы сможет спать и готовить внутри. Что же касается остального дома...

Это будет зависеть от того, какие грандиозные планы обсуждали они с Брианной прошлой ночью. Кажется, там звучали дикие слова про бетон и водопровод, до которых, я надеялась, дело не дойдет, по крайней мере, до тех пор, пока у нас не будет крыши над головой и пола под ногами. С другой стороны...

Звук голосов, доносившихся с тропы внизу, дал понять, что гости, которых я ждала, прибыли, и я улыбнулась. С другой стороны, у нас появились еще две пары опытных и умелых рук, чтобы помочь со строительством.

Растрепанная рыжая голова Джема появилась в поле зрения, при виде меня он расплылся в широкой улыбке.

- Бабушка! - закричал он, потрясая слегка обгрызенным кукурузным коржиком. - Мы принесли тебе завтрак!

 Отправлено: 15.04.20 22:40. Заголовок: * * * * * Р..

* * * * *

Роджер открыл рот, чтобы ответить, но ему так сдавило горло, как будто он проглотил камень, и из него вырвался только сдавленный хрип.

Джейми улыбнулся и коснулся его руки, указывая ему на большой камень, который, как понял Роджер, будет обозначать фасад дома. Две веревки, привязанные к колышкам под углом в девяносто градусов от камня, указывали на две стороны контура дома. Это будет, должно быть, довольно большой дом, возможно, даже больше прежнего Большого Дома.

- Пройдешься со мной вокруг фундамента?

Роджер поднял голову и вслед за тестем подошел к большому камню, на котором с удивлением увидел высеченное слово "Фрейзер" и под ним - "1779".

- Мой краеугольный камень, - сказал Джейми. - Я подумал, если этому дому тоже суждено сгореть, то, по крайней мере, люди будут знать, что мы тут когда-то были, так ведь?

- Хм-м-м, - выдавил из себя Роджер. Он с силой прочистил горло, откашлялся и почувствовал, что теперь ему хватит воздуха, чтобы произнести несколько слов.

- В Лаллиброхе... ваш отец... - он указал наверх, туда, где должна быть притолока. - Он тоже поставил дату.

Лицо Джейми просияло.

- Да! - сказал он. - Значит, дом еще стоит?

- Стоял... когда я видел его в последний раз, - горло, наконец, отпустило - теперь, когда эмоции немного улеглись. - Хотя... если подумать... - он остановился, припоминая, когда именно он видел Лаллиброх в последний раз.

- Знаешь, я всё думаю... - Джейми повернулся к нему спиной и пошел туда, где будет стоять боковая стена дома. От костра доносился запах, напоминавший запах жареных кур; наверное, это голуби. - Брианна мне рассказала про этих людей, которые туда заявились, - он бросил короткий осторожный взгляд на Роджера. - Но тебя уже там не было, конечно, ты ушел искать Джема.

- Не было, - и Бри была вынуждена покинуть дом - их дом! - оставить его в руках захватчиков и похитителей. Он почувствовал, как камень из горла упал ему прямо в грудь. Хотя нет смысла думать об этом сейчас, и он задвинул мысли о людях, стрелявших в его жену и детей, как можно глубже - на пока.

- На самом деле, - сказал он, поравнявшись с Джейми, - в последний раз я видел Лаллиброх несколько раньше, чем тогда.

Джейми остановился, вопросительно вскинув бровь, и Роджер откашлялся. Он вернулся сюда, чтобы об этом рассказать, и лучшего времени для этого не будет.

- Когда я ушел на поиски Джема, первым делом я отправился в Лаллиброх. Джем знал это место, это был его дом, и я подумал, если он каким-то образом сбежал от Камерона, он мог направиться именно туда.

Джейми какое-то время смотрел на него, потом набрал воздуха и кивнул:

- Девочка... Брианна сказала - это был 1739 год?

- Вам тогда было, должно быть, лет восемнадцать, и вы были в Париже. Ваша семья очень вами гордилась, - тихо добавил Роджер.

Джейми резко отвернулся и застыл, Роджер слышал, как у него перехватило дыхание.

- Дженни, - сказал он. - Ты встретился с Дженни. Тогда.

- Ага, встретился. Ей было, наверное, лет двадцать. Тогда, - и это "тогда" для него было всего шесть месяцев назад. А теперь Дженни было сколько... шестьдесят? - Я подумал... подумал, что я должен, наверное, вам об этом рассказать, прежде чем с ней снова встречусь.

 Отправлено: 17.04.20 00:38. Заголовок: Мой самый любимый от..

Мой самый любимый отрывок. Перевелся сам собой.

Письма

Домик Йена был очарователен. Не то, чтобы он сильно отличался от других домов в здешних горах, которые Брианна когда-либо видела, но он стоял посреди осиновой рощицы, и трепещущие листья осин превращали солнечный свет в поток света и теней, что придавало дому совершенно волшебный вид, как будто он мог полностью исчезнуть за деревьями, если на секунду отвернуться.

Четыре козы и двое козлят высунули головы из-за ограды своего загона и радостно загалдели в знак приветствия, но больше никто не вышел поинтересоваться, кто же это пришел в гости.

- Они куда-то ушли, - заметил Джейми, кивнув в сторону дома. - Это не записка там на двери?

Так оно и было. Клочок бумаги, пришлпиленный к двери длинным шипом, и на нем написано что-то непонятное, что Бри в конце концов определила, как гэльский язык.

- Жена молодого Йена шотландка? - спросила она, нахмурившись на незнакомый текст. Единственные слова, которые она могла разобрать, были "МакКри" и "коза".

- Нет, это писала Дженни, - ответил ее отец, протерев очки и пробежав записку глазами. - Она пишет, что они с Рейчел у кого-то шьют стеганое одеяло, а если Йен вернется домой раньше, пусть подоит коз и оставит половину молока на сыр.

Как будто услышав, что их назвали по имени, дружный хор из загона ответил громким блеянием.

- Очевидно, Йена еще нет дома? - заметила Брианна. - Значит, их надо сейчас подоить, как ты думаешь? Я, наверное, еще помню, как это делается.

Ее отец улыбнулся, услышав, что она предложила, но покачал головой.

- Нет, Джении выдоила их досуха всего несколько часов назад, с ними всё будет в порядке до вечера.

До этой минуты она думала, что Дженни - имя приходящей служанки, но услышав тон, которым Джейми это произнес, мигнула:

- Дженни... Твоя сестра Дженни? - недоверчиво произнесла она. - Она здесь???

Он взглянул на нее удивленно.

- Ага, она самая. Прости, девочка, я не подумал, что ты этого не знаешь. Она... подожди! - Он поднял руку, пристально взглянув на нее. - Письма. Мы же писали... ну, больше, конечно, Клер... но...

- Мы их получили! - У нее перехватило дыхание, ее охватило точно такое же чувство, какое она испытала, когда Роджер принес деревянную шкатулку с полным именем Джемми, выжженным на крышке, и они открыли ее и увидели письма. И то же всепоглощающее чувство облегчения, радости и печали, когда она открыла первое письмо и увидела слова: ”Мы живы...".

То же чувство охватило ее сейчас, и слезы захватили ее врасплох, так, что всё вокруг нее потеряло резкость и расплылось, как будто и хижина, и отец, и она сама сейчас совсем исчезнут, растворятся в переливающемся свете осиновых ветвей. Она почти задохнулась от этого, но рука отца обвилась вокруг нее, прижимая ее к нему.

- Мы никогда не думали, что увидим вас снова, - прошептал он ее в волосы, тоже задыхаясь. - Никогда, родная моя. Я боялся... я так боялся, что вы не прошли туда... что вы... что вы все умерли, пропали ТАМ. И мы бы никогда об этом не узнали.

- Мы не могли бы вам сообщить. - Она подняла голову, лежавшую у него на плече, и вытерла нос тыльной стороной ладони. - Но вы смогли рассказать нам. Эти письма... Знать, что вы живы... то есть... - Она вдруг замолчала и смахнув последнюю слезинку, увидела, что Джейми тоже отвернулся, пытаясь смахнуть, сморгнуть свои слезы.

- Но мы уже не были живы, - тихо сказал он. - Мы уже умерли. Когда вы читали эти письма.

- Нет, не умерли! - яростно сказала она, вцепившись в его ладонь. - Я не хотела читать все письма сразу. Я их... распределила, потому что пока они там лежали нераспечатанные, вы все еще были живы!

- Это всё не имеет значения, девочка, - сказал он наконец, очень тихо. Он поднял ее руку и поцеловал костяшки пальцев, дыхание его на ее коже было теплым и легким. - Вы здесь. И мы тоже. Все остальное не имеет никакого значения.

 Отправлено: 17.04.20 00:41. Заголовок: Воспоминание На по..

Воспоминание

На поднятое колено Джейми сел зеленый жучок, похожий на маленькую лопатку. Он осторожно повел рукой, но жучок не испугался и не улетел, он даже не попытался отомстить ему и не стал заползать ему в ухо или в нос, как сделала бы какая-нибудь мелкая мошка. Он позволил Джейми коснуться его спинки, лишь слегка раздраженно подергав усиками, но когда Джейми попытался погладить жучка по спинке, тот спрыгнул с его колена, внезапно, как кузнечик, и приземлился на край медицинского сундучка Клэр, где и остановился, как будто для того, чтобы оценить обстановку.

- Не делай этого, приятель, - посоветовал он жучку по-гэльски. - Кончится тем, что тебя используют для настойки или разотрут в порошок. - Он не мог сказать, смотрел жучок на него или нет, но он, казалось, прислушался к его совету и, сделав еще один на удивление высокий прыжок, исчез.

Фанни принесла Клер какое-то растение, и Клер с заинтересованным видом поворачивала в руках его листья, объясняя, чем оно могло быть полезным, а лицо девочки сияло радостной улыбкой от того, что и она оказалась полезной.

От этого зрелища на сердце у него стало тепло. Бедняжка была такой перепуганной, когда Вилли привел ее к ним - да и неудивительно... В его сердце всё еще оставалось холодное место, там, где жила ее сестра Джейн.

Он произнес короткую молитву за упокой души Джейн и потом, чуть поколебавшись, еще одну, за Вилли. Всякий раз, когда он вспоминал про Джейн, он снова и снова мысленно видел ее, одинокую, брошенную в темную ночь... мертвую... при свете единственной свечи. Принявшую смерть от своей собственной руки и поэтому, как утверждала церковь, прОклятую, но он все равно молился за ее душу. Они не могли ему это запретить.

- Не беспокойся, a leannan (родная), с нежностью подумал он. - Я позабочусь о Фрэнсис, и, может быть, когда-нибудь увижу тебя на Небесах. Не бойся.

Он надеялся, что кто-нибудь позаботится и о том, чтобы Вилли тоже был в безопасности. Какой бы тягостной ни была память о той ночи, он хранил ее, специально о ней вспоминал. Уильям пришел к нему за помощью - и он этим дорожил. Воспоминание о том, как они оба - вместе - пытались той страшной ночью, под проливным дождем, совершить невозможное, безнадежное дело, а потом стояли рядом в отчаянии при свете той свечи... они опоздали... Это было ужасное воспоминание, но он не хотел с ним расставаться.

- Матушка, - вдруг подумал он, и от мысли о ней ему стало тепло. - Ты ведь позаботишься о моем славном мальчике, да?

 Отправлено: 17.04.20 00:43. Заголовок: Чепчик Погреб был ..

Чепчик

Погреб был не очень далеко от коптильни, но все же на другом конце большой поляны, и ветер, которому теперь не мешали ни деревья, ни постройки, подхватил их и бросил вперед, раздув им юбки и сбив с головы Фанни чепчик.

Брианна подняла руку и успела подхватить легкий лоскут муслина, когда он пролетал мимо. Ее собственные распущенные волосы развевались вокруг лица, так же, как и у Фанни. Они посмотрели друг на друга, наполовину ослепленные ветром, и рассмеялись. Но уже начинали падать первые капли дождя, и они снова побежали, задыхаясь и вскрикивая, чтобы поскорее укрыться в погребе.

Погреб был вырыт на склоне холма, грубая деревянная дверь с обеих сторон была обложена камнями, поставленными один на другой. Дверь заклинило, но Брианна сильным рывком высвободила ее, и они ввалились внутрь, немного промокшие, но защищенные от дождя, который полил уже всерьез.

- Держи, - все еще задыхаясь, Брианна отдала Фанни чепчик. - Правда, я не думаю, что он защитит тебя от дождя.

Фанни встряхнула головой, чихнула, хихикнула и снова чихнула.

- А ваш где? - спросила она, шмыгнув носом и заправляя растрепавшиеся от ветра волосы под чепчик.

- Я не очень люблю чепчики, - сказала Бри и улыбнулась, когда Фанни заморгала. - Но могу надеть чепчик, когда готовлю или делаю что-нибудь, от чего летят брызги. На охоту надеваю шляпу с полями, но обычно просто делаю пучок на затылке.

- О, - неуверенно сказала Фанни. - Так вот почему... почему миссис Фрейзер... то есть хочу сказать, ваша матушка тоже не носит чепчики.

- Ну, у мамы это из-за другого, сказала Бри, запустив пальцы в свои длинные волосы, чтобы распутать их. - Это часть ее войны с... - она минутку помолчала, раздумывая, как бы получше сказать... но, в конце концов, Фанни теперь была членом семьи, она скоро и сама узнает, - с людьми, которые думают, что имеют право указывать ей, что и как делать.

Глаза Фанни округлились.

- Они так думают?

- Хотела бы я посмотреть, как кто-нибудь попытается! - сухо сказала Бри и, закрутив волосы в не слишком аккуратный пучок, отвернулась, чтобы получше рассмотреть содержимое погреба.

 Отправлено: 17.04.20 00:56. Заголовок: * * * * * ..

* * * * *

К середине дня я значительно продвинулась в приготовлении лекарств, приняла троих пациентов с сыпью, вызванной ядовитым плющом, вправила вывихнутый палец на ноге (вывих был причинен пинком по мулу в приступе гнева) и один укус енота (не бешеного, охотник сбил его с дерева и пошел поднимать, но оказалось, что енот не был мертв. Он был в бешенстве, только не в заразном).

Успехи Джейми были еще нагляднее. Весь день люди шли к месту, где вырастал новый дом, непрерывным потоком добрососедства, смешанного с любопытством. Женщины оставались, чтобы поболтать со мной о семействе МакКензи, а мужчины бродили по будущему дому вместе с Джейми, и каждый обещал прийти и поработать вместе с ним день-другой.

- Если завтра Роджер Мак и Иен помогут мне перевезти доски, Лесли придут на следующий день и помогут с балками (брусом) для пола. В среду мы заложим и благословим камень для очага. В пятницу Шон МакХью и пара его парней настелят со мной пол, и мы начнем вставлять рамы на следующий день после этого; Том МакЛеод говорит, что сможет уделить мне полдня, а сын Хайрема Кромби Джо говорит, что он и его сводный брат тоже могут нам с этим помочь.

Он улыбнулся мне:

- Если хватит виски, через две недели у тебя будет крыша над головой, Сассенах.

Я с сомнением перевела взгляд с каменного фундамента на покрытое тучами небо над головой.

- Крыша?

- Ну, да, скорее всего, кусок холста, - признал он. - Но все же... - Он встал и потянулся, слегка поморщившись.

- Почему бы тебе не присесть хотя бы ненадолго? - предложила я, глядя на его ногу. Он заметно хромал, и нога вся была в красных и фиолетовых пятнах, простеганных черными стежками моей работы по ее ремонту. - Эми оставила нам кувшин пива.

- Может быть, чуть позже, - сказал он. - Что это ты делаешь, Сассенах?

- Хочу сделать немного мази из ягод падуба для Лиззи Бирдсли, а потом питье от колик для ее нового малыша. Ты не знаешь, у него уже есть имя?

- Хьюбертус.

- Как?

- Хьюбертус, - повторил он с улыбкой. - Во всяком случае, позавчера Кеззи мне так сказал. Говорит, это в честь покойного брата Моники.

- А... - Отец Лиззи Джозеф Уэмисс женился во второй раз на приятной немолодой немецкой даме, и Моника, не имея собственных детей, стала надежной бабушкой для разрастающегося потомства Бирдсли. - Может, для краткости они будут звать его Берти.

- У тебе уже совсем не осталось коры хинного дерева, Сассенах? - он повел подбородком в сторону моего медицинского сундучка, который я поставила на землю рядом с ним. - Разве ты не ее используешь для микстуры для Лиззи?

- Ее и использую, - сказала я, удивившись, что он это заметил. - Но я использовала остатки три недели назад и с тех пор не слышала, чтобы кто-нибудь собирался в Уилмингтон или в Нью-Бёрн и мог бы мне привезти еще.

- Ты Роджеру Маку об этом говорила?

- Нет. А ему почему? - озадаченно спросила я.

Джейми прислонился к краеугольному камню, его лицо выражало высшую степень терпения, долженствовавшую засвидетельствовать тот факт, что человек, с которым он разговаривает, не отличается сообразительностью. Я фыркнула и щелкнула в его сторону ягодой падуба. Он поймал ее и осмотрел весьма критически.

- Оно съедобное?

- Эми говорит, пчелы любят их цветы, - с сомнением сказала я, высыпав пригоршню темно-фиолетовых ягод в ступку. - Но, наверное, есть причина, по которой их называют желчными ягодами.

- А... - Он бросил ягоду мне обратно, я увернулась. - Ты же сама говорила мне, Сассенах, что Роджер Мак тебе вчера сказал, что собирается вернуться к служению. Ну, так... - продолжил он терпеливо, не увидев на моем лице признаков озарения, - что бы ты первым делом сделала, если бы поставила перед собой такую цель?

Я шмякнула себе в ступку большую порцию бледно-желтого медвежьего жира из горшка, одна часть моего разума решала, не добавить ли туда еще и отвара ивовой коры, а другая задумалась над вопросом Джейми.

- А, - сказала я в свою очередь и направила на него пестик, как указку. - Я бы обошла людей из моей, так сказать, конгрегации и дала бы им знать, что Мекки-Нож (Мекки-Мессер) вернулся в город.

Он бросил на меня озабоченный взгляд, но потом покачал головой, пытаясь вытеснить оттуда картинку, которую я только что нарисовала.

- Ты бы так и поступила, - сказал он. - И еще бы, наверное, представилась людям, которые появились во Фрейзерс-Ридже после того, как ты уехала.

- И через несколько дней все во Фрейзерс-Ридже - и, наверное, половина братского хора в Сейлеме - об этом бы узнали.

- Он приветливо кивнул:

- Ага. И все бы узнали, что тебе нужна кора хинного дерева, и ты бы ее получила в течение месяца.

 Отправлено: 17.04.20 01:25. Заголовок: Примечания к отрывку..

Примечания к отрывку

1. Мекки-Мессер (Мекки-Нож) - персонаж "Трехгрошовой оперы" Бертольта Брехта и Курта Вайля, написанной по мотивам "Оперы Нищих" Джона Гея. Баллада о возвращении в город Мекки-Мессера - самый известный номер из "Трехгрошовой оперы".

Здесь у Клер мы видим игру слов, построенную на аналогии Roger Mac - Mack the Knife.

Самое, наверное, известное исполнение - Луи Армстронг:



2. "Братский хор" в Сейлеме: город Сейлем в Сев.Каролине был основан в середине XVIII века церковью Моравских Братьев.

 Отправлено: 17.04.20 23:17. Заголовок: * * * * * Н..

* * * * *

На это ушел месяц, а не две недели, но к тому времени, когда начал созревать дикий виноград, Джейми, Роджер и Бри, со всеми церемониальными предосторожностями и под аккомпанемент хихиканья более низкорослой популяции, натянули огромное, покрытое пятнами полотнище белого холста (извлеченного и сшитого из кусков поврежденного паруса грот-мачты шлюпа Военно-Морского Флота Его Величества, который (шлюп, а не его величество) поправлял такелаж в Уилмингтоне, когда Фергюсу случилось прогуливаться по тамошней набережной) на остов новой кухни Нового Дома. У нас была крыша! Наша собственная.

Я долго стояла под ней, глядя вверх. И просто улыбалась.

Люди сновали туда-сюда, приносили какие-то вещи из-под навеса, поднимались с ними из хижины Хиггинсов, приносили что-то из ледника над ручьем, из укрытия под Большим Бревном, спускались из сада. Это напомнило мне, внезапно и без предупреждения, как разбивали лагерь в экспедициях с моим дядей Лэмом: та же суета и суматоха, разгрузка и размещение самых разнообразных предметов, хорошее настроение, облегчение и счастье, ожидание еды и отдыха.

Джейми аккуратно опустил кухонный шкафчик на новенький сосновый пол, чтобы не повредить и не поцарапать свежие доски.

- Напрасный труд, - сказал он, взглянув на меня с улыбкой. - Не пройдет и недели, как тут всё будет так, как будто мы прогнали через кухню стадо свиней. Чего это ты улыбаешься? Тебя забавляет эта перспектива?

- Не она, а ты, - ответила я, и он рассмеялся. Потом подошел ко мне, обнял, и мы оба посмотрели вверх.

Холст сиял, как будто был ярко-белым, и яркое утреннее солнце просвечивало его по краям. Он немного приподнялся, поскрипывая на ветру, и от многочисленных пятен, оставленных морской водой, грязью и не то рыбьей, не то человеческой кровью, по полу у наших ног ходили, переливаясь, тени, как отмели новой жизни.

- Взгляни-ка, - прошептал Джейми мне в ухо и потерся о мою щеку подбородком, указывая, куда смотреть.

Фанни стояла на другом конце комнаты, глядя вверх. Она как будто потерялась в этом снежном свете и совершенно не замечала кота Адсо, который вился у ее ног в надежде получить еду. Она улыбалась.

 Отправлено: 17.04.20 23:20. Заголовок: * * * * * ..

* * * * * *

Какое-то время спустя мы лежали, тесно прижавшись друг к другу, голые среди ночной прохлады, радуясь теплу наших тел. На западе садилась луна, тонкий серебристый серпик, и звезды в ее бледном свете сияли ярче. Светлый холст шуршал и шептал у нас над головой, запахи ели, дуба и кипариса окружали нас, и случайный светлячок, оторванный от своих дел мимолетным порывом ветра, приземлился на подушку рядом с моей головой и на мгновение застыл, а его брюшко продолжало ритмично пульсировать прохладным зеленым светом.

- Oidche mhath, a charaidh (Доброй ночи, приятель! - гэльск.) - сказал ему Джейми. Тот приветливо повел своими антеннами и медленно отплыл, направляясь к далекому мерцанию своих друзей на земле.

- Мне бы хотелось, чтобы наша спальня всегда оставалась такой, - задумчиво сказала я. - Это так прекрасно - быть частью ночи.

- Не так уж прекрасно, когда идет дождь! - Джейми поднял подбородок к нашему холщевому потолку. - Dinna fash (не беспокойся - гэльск.), прежде, чем пойдет снег, у нас будет настоящая крыша над головой.

- Наверное, ты прав, - сказала я и рассмеялась. - Помнишь нашу первую хижину? Шел дождь, и крыша протекла. И тебе непременно надо было сейчас же полезть ее чинить - под проливным дождем и совершенно голым.

- А кто виноват, что мне пришлось заниматься этим в голом виде? - осведомился он, к счастью, беззлобно. - Это же ты не пустила меня туда в рубашке. Так разве у меня был какой-нибудь выбор?

- Поскольку ты - это ты, никакого! - Я повернулась и поцеловала его. - О, ты на вкус, как яблочный пирог. Там что-нибудь осталось?

- Нет. Но я схожу вниз и принесу тебе кусочек.

Я остановила его, положив руку на его предплечье.

- Не надо. Я не голодна. И лучше так и останусь. М-м-м?

- Хм-м-м...

Он повернулся ко мне, потом скользнул к ногам кровати и вдруг оказался у меня между бедер.

- Что ты делаешь? - спросила я, когда он устроился там поудобнее.

- Я бы сказал, это очевидно, Сассенах.

- Но ты же только что ел яблочный пирог!

- Им не очень-то наешься!

- Это... не совсем то, что я имела в виду... - Его пальцы задумчиво гладили верхнюю часть моих бедер, а его теплое дыхание весьма волнующим образом шевелило волоски на моем теле.

- Если ты боишься крошек, Сассенах, dinna fash (не волнуйся). Я их потом подберу... когда закончу. Это бабуины так делают, так ты говорила? Выбирают крошки... Или блох?

- У меня нет блох! - и это было всё, что мне удалось выдавить из себя в качестве остроумного ответа. Но он рассмеялся, расправил плечи и принялся за дело.

- Мне нравится, когда ты вскрикиваешь, Сассенах, - пробормотал он чуть позже, переводя дыхание.

- Дети же внизу! - прошипела я, запустив пальцы в его волосы.

- Ну-у-у... тогда попробуй поурчать, как дикая кошка.

 Отправлено: 17.04.20 23:26. Заголовок: * * * * * -..

* * * * *

- Мистер Фрейзер был якобитом. Ты знаешь, что это означает? - Фанни неуверенно кивнула.

- Якобиты поддерживали Иакова Стюарта и воевали против английского короля, - объяснила я. - Они проиграли эту войну. - Стоило мне об этом заговорить, как в груди образовалась пустота. Так мало слов - и так много разрушенных жизней.

- Потом мистер Фрейзер попал в тюрьму, он не мог заботиться об Уильяме. Лорд Джон был его другом, и он воспитал Уильяма, как собственного сына, потому что никто из них не думал, что мистер Фрейзер когда-нибудь выйдет на свободу, а лорд Джон думал, что у него никогда не будет собственных детей. - Я поймала отдаленное эхо давнего совета Фрэнка, как будто шепот паука за пустым очагом: "Всегда, елико возможно, придерживайся правды".

- Лорд Джон был ранен? - спросила Фанни. - На войне?

- Ранен... o, ты имеешь в виду, что из-за этого он не мог иметь детей? Я не знаю... но он совершенно точно был ранен. - Я сама когда-то видела его шрамы. Я прочистила горло. - Фанни, давай-ка я тебе расскажу кое-что о себе.

Ее глаза расширились от любопытства. Они были мягкого серо-голубого цвета, но сейчас казались почти черными, зрачки расширились в полутемной кухне.

- Я тоже была на войне, - сказала я. - Не на той войне, на другой, в другой стране, еще до того, как встретила мистера Фрейзера и лорда Джона. Я была... лекарем, ухаживала за ранеными. Я провела много времени среди солдат, в очень страшных местах. - Я перевела дыхание. Ко мне неотвратимо возвращались осколки тех давних времен и мест. Я знала, что воспоминания должны отразиться на моем лице, и позволила им проявиться.

- Я видела очень страшные вещи, - просто сказала я. - Я знаю, что ты тоже такое видела.

Ее подбородок слегка задрожал, и она отвела взгляд, ее нежные губы сжались. Я протянула руку и коснулась ее плеча.

- Мне ты можешь рассказать всё, - сказала я, подчеркнув голосом слово "всё". - Ты не обязана ничего говорить мне... или мистеру Фрейзеру. Ничего такого, о чем тебе не хочется рассказывать. Но если есть что-нибудь, о чем ты хочешь поговорить, рассказать, например, о своей сестре... или о чем-нибудь другом, ты можешь это сделать. Любому человеку в нашей семье - мне, мистеру Фрейзеру, Брианне или мистеру МакКензи. Любому из нас ты можешь сказать всё, что тебе нужно сказать. Мы не придём от этого в ужас. (На самом деле, вероятно, придём, - подумала я, - но неважно.) - И, возможно, мы сумеем тебе помочь, если тебя что-то беспокоит. Но только...

Она подняла на меня глаза, мгновенно насторожившись, и это меня слегка встревожило. У этого ребенка был большой опыт в распознавании тона голоса, наверное, без этого ей было бы не выжить.

- Но только, - твердо повторила я, - не у всех, кто живет во Фрейзерс-Ридже, есть такой жизненный опыт, многие из них даже никогда не встречали никого, кто бы пережил подобное. Многие из них всю жизнь жили в Шотландии в маленьких деревушках, многие не получили никакого образования. Они пришли бы в ужас, если бы ты рассказала им, например, о том, где вы жили. Как ты и твоя сестра...

- Они никогда не встречали шлюх? - сказала она и моргнула. - Я думаю, некоторые мужчины должны были их видеть.

- Ты безусловно права, - сказала я, стараясь не уклоняться от темы разговора. - Но говорят-то женщины.

Она серьезно кивнула. Я видела, что ей пришла какая-то мысль, она на секунду отвела взгляд, моргнула, потом снова взглянула на меня, задумчиво прищурившись.

- Что такое? - спросила я.

- Мать миссис МакДоналд говорит, что вы ведьма, - ответила она. - Миссис МакДоналд пыталась ее остановить, когда увидела, что я слушаю, но она никогда не перестает говорить, разве что когда ест.

Я пару раз встречалась с матерью Дженет МакДоналд, бабушкой Кемпбелл, и не слишком удивилась, когда это услышала.

- Я не думаю, что так считает она одна, - коротко ответила я. - Но я говорю о том, что тебе лучше быть очень осторожной, когда ты рассказываешь другим людям, не членам нашей семьи, о своей жизни в Филадельфии.

- Неважно, что бабушка Кэмпбелл говорит, что вы ведьма, - задумчиво ответила Фанни - Потому что мистер Макдональд боится мистера Фрейзера. Он пытался заставить бабушку перестать говорить о вас, - добавила она и пожала плечами. - И во всяком случае, никто не боится меня.

- Дай им время, дитя, - подумала я, глядя на нее.

 Отправлено: 18.04.20 17:18. Заголовок: Разговор Джейми с Ре..

Разговор Джейми с Рейчел

- Мне надо здесь встретиться с несколькими людьми, - сказал ей (Рейчел) Джейми с сдержанно и как будто даже небрежно, что, как она знала, должно была защитить ее чувства. Она знала, что его дело - война, а он знал, как это ее тревожит, но она знала, как это тревожит его, и не заставляла его говорить то, что он думал, не говоря уже о том, что он знал.

Она и раньше говорила об этом - о войне - но в общих словах, в Собрании. Джейми приходил туда почти каждый раз, но сам говорил редко. Тихо входил, садился на скамью сзади и слушал, склонив голову. Вслушивался, как вслушивался бы каждый Друг (прим. - квакеры называют себя Общество Друзей), в тишину и в свой внутренний свет. Когда люди чувствовали, что на них снисходил дух и побуждал говорить, он тоже вежливо слушал их, но, глядя в такие минуты на его отстраненное лицо, она думала, что его ум где-то бродит сам по себе, в тихом настойчивом поиске.

- Я не думаю, чтобы Йен много рассказывал тебе о католиках, - как-то сказал он ей, задержавшись после собрания, чтобы передать ей выделанную овчину, которую купил для нее в Сэйлеме.

- Только если я его спрашиваю, - с улыбкой сказала она. - Ты же знаешь, Йен не богослов. Думаю, Роджер Мак знает больше о католической вере и обрядах. Ты хочешь рассказать мне что-нибудь о католиках? Я знаю, ты, должно быть, каждый Первый день (прим. - воскресенье у квакеров) чувствуешь себя в меньшинстве.

В ответ на это он улыбнулся, и сердце ее этому возрадовалось. Он так много тревожился в эти дни... и неудивительно.

- Нет, девочка, Господь Бог и я неплохо ладим и сами по себе. Просто когда я прихожу в ваше собрание, это иногда напоминает мне то, что время от времени делают католики. Это не формальная вещь, но иногда человек придет в церковь и просто посидит час перед сосудом со Святыми Дарами. Я так делал время от времени, когда был молодым, в Париже. Мы называем это адорация (прим. - поклонение святым дарам).

- А что ты обычно делаешь в течение этого часа? - с любопытством спросила она.

- Ничего особенного. По большей части молюсь. Иногда читаю Библию или Житие какого-нибудь святого. Видел, как некоторые иногда поют. Помню, однажды я вошел в часовню Святого Себастьяна рано-рано утром, задолго до рассвета, почти все свечи уже догорели, и услышал, как кто-то играет на гитаре и поет. Совсем тихонько, чтобы его не было слышно, понимаешь? Просто... поет перед Богом.

Что-то странное мелькнуло в его глазах при этом воспоминании, но он снова улыбнулся ей, только улыбка была грустная.

- Думаю, это была последняя музыка, которую я действительно слышал.

- Что???

Он быстро коснулся своего затылка.

- Меня когда-то стукнули по голове топором, очень много лет назад. Я выжил, но с тех больше не слышу музыки. Волынки, скрипки, пение... я знаю, что это музыка, но для меня это всего лишь шум. Но та песня... саму-то песню я не помню, но помню, что я чувствовал, когда ее слушал.

Никогда раньше она не видела на его лице такого выражения, как сейчас, когда он вызвал из глубин памяти эту песню, но вдруг ощутила то же, что чувствовал он той далекой ночью, и поняла, почему он обретал покой в безмолвных пространствах.

 Отправлено: 18.04.20 17:20. Заголовок: * * * * * У..

* * * * *

Уильям, из, как даже он сам не мог не признаться себе - конечно, в глубине души - чистого упрямства (хотя своей совести он выдавал это за честность и гордость... возмутительно республиканского свойства, но все же гордость), продолжал носить ту же одежду, в которой прибыл в Саванну, хотя камердинер лорда Джона каждый вечер забирал ее и чистил, стирал или чинил перед тем, как вернуть ему утром.

Но, проснувшись сегодня утром, Уильям увидел костюм темно-серого бархата с шелковым жилетом цвета охры, с элегантно вышитыми маленькими разноцветными жучками, каждый с крошечными красными глазками. Рядом лежало свежее белье и шелковые чулки, но его прежняя военная форма исчезла, если не считать крайне сомнительных сапог, которые стояли, как упрек, рядом с умывальником, а их потертости и царапины краснели сквозь свежую ваксу.

Он немного помедлил, затем надел халат, который одолжил ему папа... из мягкой синей шерсти, такой приятной холодным утром, умылся и спустился к завтраку.

Папа и Амарантус сидели за столом, и вид у них был такой, словно их скорее откопали, чем подняли с постели.

- Доброе утро, - довольно громко сказал Уильям и сел. - А где мистер Синнамон?

- Где-то с Тревором, - ответила Амарантус, сонно моргая. - Благослови его Господь.

- Этот маленький чертенок кричал всю ночь напролет, - сказал лорд Джон, отправив в сторону Уильяма баночку с горчицей. - Будет копченая рыба, - добавил он, очевидно, объясняя перемещение горчицы. - Ты разве не слышал?

- В отличие от некоторых, я спал сном праведника, - сказал Уильям, намазывая маслом кусочек тоста. - Не слышал ни звука.

Оба его родственника мрачно посмотрели на него поверх подставки для тостов.

- Сегодня вечером я уложу его в вашу постель, - произнесла Амарантус, пытаясь пригладить свои нечесаные кудри. - Посмотрим, каким праведником вы почувствуете себя к утру.

Сладковатый запах копченого бекона доносился из задней части дома, и все трое невольно сели прямее, когда повариха внесла огромное серебряное блюдо не только с беконом, но и колбасками, жареными грибами и кровяной колбасой.

- Elle ne fera pas cuire des tomates, - сказал его светлость. - Она не будет готовить помидоры. Elle pense qu’elles sont toxiques. Она думает, что они ядовитые.

- La façon dont elle les cuisine, elle a raison, - пробормотала Амарантус на неплохом французском, но со странным акцентом. - Как она их готовит... они и будут ядовитыми.

 Отправлено: 18.04.20 17:23. Заголовок: *** *** *** **..

*** *** *** *** ***

Я почувствовала, как Джейми рядом со мной слегка распрямился, словно принял решение, и рассказал нам о Сильвии Хардман, квакерше, с которой он познакомился, оказавшись по воле случая в ее доме под Филадельфией, она заботилась о нем в течение нескольких дней, когда его спина решила вывести его из строя.

- Кроме ее огромной доброты, - сказал он, - меня поразили ее маленькие дочери. Они были так же добры, как и их мать, но больше всего мне понравились их имена. Терпение, Благоразумие и Целомудрие - вот как их звали. Вот я и хочу спросить тебя, Рейчел, квакеры действительно часто называют своих детей в честь добродетелей?

- Да, называют, - ответила она и, улыбнувшись Джемми, который уже начал ерзать, добавила: - Джеремайя, если бы тебя не назвали Джеремайя, какое имя ты бы себе выбрал? То есть чтобы это было название добродетели.

- Што такое "добводетивь"? - спросила Мэнди, нахмурив лоб и глядя на старшего брата, как будто он должен был ее себе немедленно отрастить.

- Что-нибудь хорошее, - объяснил ей Жермен. - Например... - он с сомнением взглянул на Рейчел, ища подтверждения, - Мир или, может быть, Доброта?

- Именно, - ответила та, серьезно кивнув. - А ты, Жермен, пока Джемми еще думает, скажи, ты бы какое выбрал себе имя? Благочестие?

- Нет! - сказал он в ужасе, и среди всеобщего хохота все стали предлагать noms-de-virtu (имена-по-добродетелям) - и для себя, и для разных членов семьи, что вызвало только новые взрывы смеха и - пару раз - горячие дискуссии о целесообразности какого-либо из предложенных вариантов.

- Па, это ты всё это затеял, - весело сказала Брианна. - Но я смотрю, себе-то ты не выбрал добродетельного имени.

- У него уже есть имена трех шотландских королей, - запротестовал Роджер. - Он чересчур возгордится, если вы ему дадите еще какие-то имена.

- Мама, ты тоже не выбрала себе имя.

Я увидела, как в голове у Брианны завертелись колесики, и решила ее опередить:

- Э-э-э... как насчет Нежности? - сказала я, заставив большинство присутствующих расхохотаться.

- А Беспощадность - это добродетель?- спросил Джейми, подмигнув мне.

- Вероятно, нет, - холодно ответила я. - Но, думаю, всё зависит от обстоятельств.

- Верно, - сказал он, взяв мою руку и целуя ее. - Тогда - Решимость... или, быть может, Решительность?

- Что ж, Решительность Фрейзер - в этом что-то есть, - сказала я. - А для тебя у меня тоже есть имя.

- Да?

- Стойкость.

Джейми все еще улыбался, но в его глазах мелькнула грусть.

- Да, - сказал он. - Это подойдет.

 Отправлено: 18.04.20 17:27. Заголовок: Так сказать, примеча..

Так сказать, примечания переводчика. [взломанный сайт]

1. Что получается, когда имеешь дело с языком, где у существительных нет рода. Человека любого пола можно называть любым словом (типа, хоть горшком назови, только в печку не ставь!).

У Диккенса в "Приключениямх Мартина Чеззлвита" дочерей лицемера Пекснифа зовут Мерси и Чарити, то есть Cострадание и Милосердие (правда, по-домашнему они Мерри и Черри).

У Дианы настоящее имя Перси Уэйнрайта - не Персиваль, как все думают, а Персевирэнс, то есть Настойчивость (или Упорство).

2. Что касается "детского лепета" Мэнди, то тут я вспомнила своего внука, который, имея в ту пору не больше пяти лет от роду, очень любил рыцарей и сам мечтал стать рыцарем, когда вырастет. И называл эту экзотическую профессию "выцавь".

 Отправлено: 20.04.20 03:22. Заголовок: *** *** *** **..

*** *** *** *** ***

(Роджер и Брианна смотрят на то место, где стояла хижина, служившая первой церковью во Фрейзерс-Ридже, но в их отсутствие в нее попала молния, и она сгорела.)

Какое-то время они стояли молча, вслушиваясь в лес вокруг них. Два
пересмешника устроили шумную перепалку в близлежащих деревьях, пересвистываясь во всю силу своих неутомимых маленьких легких.

Несмотря на обугленные руины, на небольшой поляне царило умиротворение.
Зеленые побеги и молодые кустики пробивались сквозь пепел, ярко выделяясь на черном фоне. Не встречая сопротивления, лес терпеливо залечивал шрамы, возвращал себе землю и шел дальше, как будто ничего не случилось, как будто маленькой церкви здесь никогда и не было.

- Ты помнишь свою первую проповедь? - тихо спросила она. Ее взгляд был устремлён на открытое место.

- Ага, - ответил он с легкой улыбкой. - Кто-то из мальчишек выпустил змею, а Джейми схватил ее прежде, чем успел подняться шум. Одна из самых приятных вещей, которую он когда-либо сделал для меня.

Брианна рассмеялась, и он почувствовал теплую волну сквозь ее одежду.

- А выражение его лица! Бедный Па, он так боялся змей.

- Так и неудивительно! - сказал Роджер, пожав плечами. - Одна из них когда-то чуть его не убила.

- Было много чего, что его чуть не убило, - сказала она, уже без смеха. - Когда-нибудь... - ее голос вдруг охрип.

Он обнял ее за плечи и нежно погладил.

- Это "когда-нибудь" настанет для каждого, mo graidh - (моя родная - гэльск.). Если бы это было не так, люди бы не думали, что им нужен проповедник. Что же касается твоего Па, пока здесь твоя мать, я думаю, с ним всё будет в порядке... что бы ни произошло.

Она глубоко вздохнула, и ее напряженность немного ослабла.

- Я думаю, все так думают о них обоих. Если они здесь, всё будет в порядке.

- Это ты так думаешь и чувствуешь, - подумал он. И, сказать по справедливости, он и сам так думал. - Надеюсь, наши дети будут так же думать о нас.

- Ага. Наиглавнейшие социальные службы Фрейзерс-Риджа, - деловито произнес он. - Твоя мать - "скорая помощь", твой отец - полиция.

 Отправлено: 20.04.20 03:25. Заголовок: * * * * * Й..

* * * * *

Йен не стал делать вид, что не знает, почему она спросила.

- Маленькая, - сказал он, показав рукой на три дюйма выше своего локтя.

"На четыре дюйма ниже меня", - мелькнуло в голове у Рейчел.

- Привлекательная... хорошенькое личико.

- Если она красивая, Йен, ты можешь так и сказать, - сухо произнесла Рейчел. - Мы не склонны к тщеславию.

Он посмотрел на нее, его губы слегка дрогнули. Он хотел что-то сказать, но передумал. На мгновение закрыл глаза, потом открыл их и честно ответил:

- Она была прелестна. Я встретил ее у воды... это была заводь на реке, где вода растекается, и на поверхности нет даже ряби, но все равно чувствуешь, как по ней движется Дух реки. - Он снова увидел ее, стоявшую в воде по самые бедра, одетую, но в рубашке, поднятой вверх и завязанной вокруг талии красным шарфом. Она держала в руке тонкую деревянную острогу, высматривая рыбу.

- Я не могу думать о ней... по частям, - произнес он вдруг севшим голосом. - Какие у нее глаза, какое лицо... - Он вдруг сделал странный изящный жест рукой, как будто погладил щеку Вакио'тэйеснохсы, а потом провел рукой по ее шее и плечу. - Только когда я думаю о ней... - он взглянул на Рейчел и издал негромкий горловой звук. - Ну, да... В общем... Да, я думаю о ней время от времени. Изредка. Но когда я о ней думаю, я думаю о ней обо всей целиком, я не могу сказать тебе словами, как она выглядит.

- Почему бы тебе не думать о ней? - сказала Рейчел как можно мягче. - Она была твоей женой, матерью... матерью твоих детей.

- Ага, - тихо сказал он и наклонил голову.

Она подумала, что могла бы выбрать более подходящее место для этого разговора. Они стояли в сарайчике, который сейчас служил хлевом, и прямо перед ними развалилась недавно опоросившаяся свинья, в соски которой, толкаясь и хрюкая, впивалась дюжина жирных поросят, как живое воплощение плодовитости.

- Рейчел, мне надо тебе кое-что сказать, - вдруг произнес он, резко подняв голову.

- Ты же знаешь, Йен, что можешь сказать мне всё, что угодно, - сказала она - и так оно и было, но ее сердце решило по-другому и забилось быстрее.

 Отправлено: 20.04.20 03:34. Заголовок: Три коротеньких отры..

Три коротеньких отрывка. Их переводить особенно трудно, потому что не хватет контекста.

* * * * *

Йен вошел очень тихо - как индеец, подумала Рейчел - вскоре после полуночи, присел на корточки у кровати и тихонько подул ей в ухо, чтобы разбудить ее, но не напугать и не разбудить Огги

- От тебя пахнет кровью, - прошептала она. - Кого ты убил?

- Зверя, - так же шепотом ответил он и провел ладонью по ее щеке. - Я должен был это сделать и не жалею.

Она кивнула, чувствуя, как у нее в горле вдруг встал острый камень.

- Ты выйдешь со мной, mo nighean donn (моя черноволосая)? Мне нужна помощь.

Она снова кивнула и повернулась, чтобы взять свой плащ, который служил ей и ночным халатом. Чувствовалось, что он был очень мрачен... и что-то еще чувствовалось, чего она не могла понять.

Она надеялась, что он не принес тело (труп?) домой в надежде, что она поможет ему похоронить или спрятать его, кем или чем оно бы ни было. Но он убил нечто, что считал злом, и возможно, чувствовал, что его преследуют.

* * * * *

- Так что твоя мама сказала отцу об этой экспедиции? - Роджер закатал свои брюки до середины бедер, глядя на колесо фургона; обод колеса торчал из бурлящей середины небольшой речки.

- Тут слишком глубоко, - сказала Брианна, хмуро глядя на поток бурой воды. - Ты лучше вообще сними штаны. Да и рубашку заодно.

- Она так сказала? Хотя она, наверное, права, что тут слишком глубоко.

Брианна удивленно фыркнула. Он уже снял башмаки, чулки, сюртук, жилет и галстук и выглядел, как человек, приготовившийся к серьезной дуэли.

- Что хорошо, так это то, что тут такое течение, что ты не подцепишь пиявок. Что она сказала... вернее, как она мне процитировала, что сказала, а это не обязательно то же самое, было:

- Ты хочешь мне сказать, что собираешься превратить респектабельного пресвитерианского священника в контрабандиста оружием и отправляешь его с фургоном, груженым сомнительным золотом, чтобы закупить кучу ружей, да еще в компании со своим одиннадцатилетним внуком?

- Ага, именно это! Я ожидал, что это будет что-нибудь более остроумное... - Он неохотно снял штаны, бросив их на башмаки и чулки. - Может быть, мне не надо было брать с собой тебя и детей. И это отличное приключение выпало бы на нашу с Жерменом долю.

* * * * *

Мне было интересно, как именно Роджер сможет предложить последовать примеру капитана Каннингема. Члены конгрегации разбрелись небольшими группами под деревья, чтобы подкрепиться, но каждая группа, мимо которой я проходила, обсуждала слова капитана с большим волнением и заинтересованностью - как и следовало ожидать. Со мной тоже еще оставалось впечатление от его рассказа... чувство удивления и надежды.

Бри, казалось, тоже была удивлена. Я увидела ее вместе с Роджером в тени большого белого дуба, они были заняты оживленным разговором. Он покачал головой, улыбнулся и поправил чепчик на ее голове. Она была одета строго, как скромная жена священника, и сейчас она еще раз расправила юбку и корсаж.

- Вот увидишь, через два месяца она будет приходить в церковь в штанах из оленьих шкур.

- И каковы шансы? - поинтересовалась я.

- Три к одному! Хочешь поспорить, Сассенах?

- Играть на деньги в воскресенье? Джейми Фрейзер, этак ты отправишься прямиком в ад!

- Я не возражаю. Ты там окажешься раньше меня. Сама же первая меня спросила, каковы шансы. Кроме того, если прийти в церковь три раза за один день, можно, по крайней мере, заработать пару дней в Чистилище.

Я кивнула.

- Готов ко второму раунду?

Роджер поцеловал Брианну и вышел из тени на солнце, высокий, смуглый, темноволосый и красивый, в своем лучшем черном... собственно, в своем единственном черном костюме. Он подошел к нам, Брианна следом за ним, и я увидела, как некоторые, заметив это, стали убирать остатки хлеба, сыра и пива, скрываться на минуту-другую за кустами, приводить в порядок детей, которые уже успели перепачкаться..

Я шутливо отдала честь Роджеру, когда он подошел к нам.

- Через край?

- Джеронимо, - коротко ответил он и, расправив плечи, повернулся, чтобы поприветствовать свою паству и проводить их внутрь.

Примечание:

«Джеронимо!» – с таким выкриком прыгают с самолета американские воздушные десантники.

 Отправлено: 20.04.20 22:44. Заголовок: В этом отрывке неско..

В этом отрывке несколько цитат из "Волшебника из Страны Оз", и я даже сразу не поняла, откуда вдруг какие-то летающие обезьяны. Потом только сообразила. И, конечно, ругательства всегда сложно переводить, это вообще хуже всего.

И еще проблема со словом "scuttle", которое я перевела "люк", но потом засомневалась: это может быть еще и ведерко (или корзина) для угля. А из контекста непонятно, что имеется в виду, да и не топили они в Северной Каролине углем, у них с дровами проблем не было - лес кругом. Я и сама всю голову сломала, и дочку озадачила, и даже парочку своих студенток. Не-а, так и непонятно, обо что же споткнулась бедная миссис Каннингэм. Но, похоже, у нее был практически такой же вывих, как у Джейми в тот день, когда Клер впервые оказалась в 18-м веке.

* * * * *

Но когда я выглянула наружу с крючком в руке, то увидела высокую черную фигуру, спешившую к дому, ее юбки и плащ развевались на ветру.

- Я тебе покажу... и твоей собачонке тоже! - прошептала я и рискнула бросить взгляд в сторону леса, на тот случай, если вдруг появятся летучие обезьяны. Порыв ветра пронесся мимо меня в хирургическую, позвякивая стеклом и переворачивая страницы Справочника Мерка, который я оставила открытым на столе. К счастью, я приняла меры предосторожности, удалив страницу с авторскими правами…

- Что вы сказали? - Фанни прошла за мной и теперь стояла на пороге, вместе с ней появился и зевающий Колокольчик.

- Идет миссис Каннингэм, - сказала я, закрывая окно, но оставляя открытыми ставни. - Пойди впусти ее, хорошо? Отведи в гостиную и скажи, что я сейчас буду, она, наверное, пришла за порошком из коры скользкого вяза.

В глазах Фанни миссис Каннингэм, наверное, и впрямь была Злой Ведьмой Запада, это было видно по тому, как она пригласила ее пройти в дом. К моему удивлению, я услышала, как миссис Каннигэм отказывалась сидеть в гостиной, и через несколько секунд она уже стояла в дверях хирургической, как летучая мышь, занесенная ветром, бледная, как свежесбитое масло.

- Мне нужна... - но она уже оседала на пол и упала прямо ко мне в объятия, прежде чем ей удалось прошептать: "...помощь.".

Фанни ахнула, но тут же обхватила миссис Каннингем за талию, и мы вместе водрузили ее на мой операционный стол. Одной рукой она крепко сжимала свою черную шаль, вцепившись в нее мертвой хваткой. Она так крепко за нее держалась, когда бежала против ветра, что ее пальцы не могли разжаться, и мне пришлось потрудиться, чтобы развязать шаль.

- Черт побери! - беззлобно сказала я, увидев, в чем дело. - Как это у вас получилось? Фанни, принеси-ка виски.

- Упала, - прохрипела миссис Каннингэм. Ее дыхание начало понемногу восстанавливаться. - Как последняя дура, споткнулась о ведерко с растопкой.

Ее правое плечо было сильно вывихнуто, плечевая кость выгнулась, а локоть упирался в ребра, и эта деформация только усиливало ее сходство с ведьмой.

- Не беспокойтесь, - сказала я, прикидывая, как бы побыстрее распустить ей лиф, чтобы можно было бы вправить вывих, не разрывая ткань. - Я могу это поправить.

- Я бы не стала тащиться две мили вверх по косогору, продираясь сквозь эти чертовы заросли ежевики, если бы не думала, что вы можете это сделать, - отрезала она, тепло комнаты уже стало ее понемногу оживлять.

Я улыбнулась и, взяв у Фанни бутылку, откупорила ее и протянула Эльспет, которая поднесла ее к губам и сделала несколько медленных, глубоких глотков, останавливаясь, чтобы откашляться.

- Ваш муж... знает... свое дело, - хрипло сказала она, возвращая бутылку Фанни.

- И не одно, - согласилась я. Мне удалось ослабить лиф, но я не смогла высвободить лямку корсета и вместо этого рассекла ее Дамокловым взмахом скальпеля. - Ну-ка, Фании, обхвати ее покрепче за грудь, пожалуйста.

Эльспет Каннингем прекрасно понимала, что я пытаюсь сделать, и, стиснув зубы, постаралась расслабить мышцы, насколько это было возможно, - не так уж сильно, учитывая обстоятельства, но все же и это была помощь. Я предположила, что она, должно быть, видела, как это делалось на кораблях Его Величества, и это же, скорее всего, было источником языка, который она использовала, пока я поворачивала плечевую кость под нужным углом.

Фанни фыркнула от удовольствия, услышав “да пахать тебе носом траву, чертов ты ублюдок!" - когда я повернула руку, и головка плечевой кости встала на место.

- Давненько я не слышала подобных выражений!" - сказала Фанни. Ее губы поддрагивали.

- Если вам, девушка, приходится иметь дело с моряками, вы приобретаете и их добродетели, и их пороки. - Лицо Эльспет было еще белое и блестело, как полированная кость, под пленкой пота, но голос ее был твердым, а дыхание стало ровным. - И могу ли я узнать, где вы могли слышать подобный язык?

Фанни взглянула на меня, но я кивнула, и она просто сказала: "Я жила какое-то время в борделе, мэм!"

- Вот как. - Миссис Каннингэм высвободила свое запястье из моей руки и села прямо, хоть еще неуверенно; она уперлась здоровой рукой о стол, чтобы держаться тверже. - В таком случае, полагаю, у шлюх тоже есть свои добродетели и свои пороки.

- Я сомневаюсь насчет добродетелей, - неуверенно сказала Фанни. - Если, конечно, не считать, что вы сможете выдоить мужчину ровно за две минуты

Я как раз перед этим сама глотнула виски, на этих словах я поперхнулась.

- Думаю, это можно считать навыком, а не добродетелью, - ответила миссис Каннингэм Фанни. - Хоть и, осмелюсь сказать, очень ценным

- Что ж, у каждого из нас есть свои сильные стороны, - сказала я, желая прекратить этот разговор, пока Фанни не сказала чего-нибудь еще. Мои отношения с Эльспет Каннингэм после смерти [ ] стали теплее, но все же только до определенной степени. Мы уважали друг друга, но не могли стать друзьями - по причине взаимного, но не высказываемого вслух осознания того факта, что в какой-то момент политическая реальность может заставить моего мужа и ее сына попытаться убить друг друга.

Примечания

1. Колокольчик - это кличка собаки.

2. Помучавшись со словом "scuttle" и так ничего и не придумав, решила последовать совету мужа и спросила у Дианы.

Она, спасибо ей, в тот же день ответила. Действительно, она, когда писала, имела в виду ведерко для угля, но после моего вопроса поняла - так же, как и я - что угля там у них просто не было. Но, возможно, в таком ведерке держали дрова или растопку.

И она еще посмотрела картинки на слово "scuttle" и с удивлением увидела, что это может быть даже мисочка для бритья! Они бывали и деревянные. Допустим, миссис К. могла и о нее споткнуться, если ее сын оставил ее на полу (только - добавлю уже я - как такая вещь могла оказаться на полу?).

Диана меня даже поблагодарила, что я обратила внимание на эту фразу. Сказала, что будет довольно легко подобрать какой-нибудь другой предмет, о который можно споткнуться и вывихнуть плечо.

...В результате, я заменила "люк" на "ведерко для растопки".

 Отправлено: 20.04.20 22:48. Заголовок: Совсем маленький отр..

Совсем маленький отрывочек.

*** *** *** *** ***

Снаружи было холодно; луна уже села, но до рассвета было еще далеко. Было холодно, но я холода не чувствовала.

Наконец я дала ему забрать младенца. Почувствовала его руки, теплые и надежные, на моих, когда он взял ее, увидела его лицо, полное света. Он осторожно встал на колени и отдал ребенка Сусанне, возложив на ребенка руку в знак благословения.

Потом он встал, закутал меня моим плащом и вывел наружу. Я не чувствовала земли под ногами, не видела леса, но холодный воздух пах сосной и бальзамом ложился на мою разгоряченную кожу.

- Всё в порядке, Сассанах? - прошептал он. Кажется, я прислонилась к нему, но не помнила, когда это произошло. Не могла понять, где начиналось и заканчивалось мое тело; его части, казалось, плавали сами по себе в бесформенном облаке лихорадочного возбуждения.

Когда Джейми коснулся моего лица, я почувствовала, что его руки немного дрожат. От переутомления, подумала я. Такая же мелкая, постоянная дрожь, казалось, пробегала и по моему телу, от макушки до пяток, как электрический ток слабого напряжения.

На самом деле, я перешла за черту переутомления куда-то во внешние пределы, как это порой случается в минуты чрезмерного напряжения сил. Вы знаете, что ваша телесная энергия израсходована полностью, и все же сохраняете сверхъестественное ощущение ясности ума и странную способность продолжать действовать. И вы видите все это одновременно, глядя на себя и со стороны, и из самой глубины своего существа, как будто обычные промежуточные слои плоти и мысли исчезли.

- Я в порядке, - сказала я и рассмеялась. Я прижалась лбом к его груди и какое-то мгновение просто дышала, чувствуя, как все части моего существа успокаиваются, снова становятся единым целым, а магия последнего часа постепенно сменяется умиротворением.

- Джейми, - спросила я минутой позже, подняв голову, - какого цвета мои волосы?

 Отправлено: 20.04.20 22:56. Заголовок: *** *** *** *..

*** *** *** *** ***

Домик был скромный, но аккуратный, обшитый белой рейкой, с синей дверью. Он стоял на улице, состоявшей из таких же аккуратных домиков, с церковью красноватого песчаника в конце улицы. Пожелтевшие листья падали с дерева в палисаднике и лежали влажными кучками на кирпичной дорожке. Уильям услышал, как Синнамон втянул воздух, когда они подошли к калитке, и увидел, как он оглядывался по сторонам, когда они подходили к двери, украдкой подмечая каждую деталь.

Уильям решительно постучал в дверь, не обращая внимания на медный молоток в форме собачьей головы. На мгновение воцарилась тишина, а затем в доме послышался детский плач. Молодые люди переглянулись.

- Должно быть, это ребенок кухарки его светлости, - сказал Уильям с напускным безразличием. - Или горничной. Несомненно, женщина будет...

Дверь распахнулась, и на пороге возник хмурый лорд Джон, без парика и в рубашке с засученными рукавами, он прижимал к груди плачущего младенца.

- Вы разбудили ребенка, черт бы вас побрал! – сказал он. – О, Вилли, привет! Заходи же, не стой тут, а то напустишь сквозняков! У этого чертенка режутся зубки, и если он еще и простудится, это точно не улучшит ему настроение. А кто твой друг? Слуга покорный, сэр, - добавил он, прикрыв ротик ребенка рукой и достаточно гостеприимно кивнув Синнамону.

- Джон Синнамон, - автоматически одновременно произнесли молодые люди и так же одновременно растерянно замолчали. Уильям пришел в себя первым.

- Ваш? – вежливо осведомился он, кивнув на ребенка, который моментально замолчал и стал свирепо грызть костяшки пальцев лорда Джона.

- Ты, конечно, шутишь, Уильям, - ответил ему отец, отступив назад и кивнув головой, приглашая их за собой. – Разреши познакомить тебя с твоим двоюродным племянником Тревором Уоттисуэйдом Греем. Очень рад познакомиться с вами, мистер Синнамон! Не хотите ли выпить пива? Или чего-нибудь покрепче?

- Что, во имя всего святого, вы делаете с этим ребенком, дядя Джон? - из-за двери в дальнем конце коридора раздался сердитый женский голос, и голова Уильяма сама обернулась на звук. В дверном проеме он увидел светловолосую девушку средних размеров, и только грудь у нее была очень большая, белая, как молоко, и наполовину обнаженная, потому что надетый на ней пеньюар был распахнут, а сорочка под ним не завязана.

- Я? – возмущенно произнес лорд Джон. – Я с этим чертенком ничего не делаю. Пожалуйста, мадам, можете его забирать.

Что она и сделала, и маленький Тревор сразу набросился на ее грудь, урча совершенно по-звериному. В этот момент молодая женщина мельком увидела лицо Уильяма и пристально на него посмотрела.

- А вы кто такой, черт вас побери! – спросила она.

Он мигнул.

- Мое имя Уильям Рэнсом, мадам, - довольно сухо произнес он. – К вашим услугам.

- Амарантус, это ваш кузен Вилли, - сказал лорд Джон, подходя к ним поближе и извиняющимся жестом погладив Синнамона по голове, потому что ему пришлось протиснуться мимо него. – Уильям, позволь представить тебе виконтессу Грей... вдову твоего кузена Бенджамина.

Этой краткой паузы почти что и не было, но Уильям услышал ее и резко перевел взгляд с молодой женщины на отца, но лицо лорда Джона было спокойным и приветливым. В глаза Уильяму он не смотрел.

Что ж… либо они нашли тело Бена – либо не нашли, но позволяют его жене думать, что он мертв.

- Мои соболезнования, виконтесса, - сказал он, поклонившись.

- Спасибо, — сказала она. - О!.. Тревор, ты просто какой-то чудовищный маленький миотис! - Она успела немного приглушить Тревора, засунув его под поспешно накинутый край своего пеньюара, очевидно, тем же движением стянув с себя сорочку, потому что ребенок прижался к ее груди и теперь издавал неприлично громкие сосательные звуки.

- Э-э-э... миотис? – по звучанию это напоминало греческий, но с таким словом Уильям был не знаком.

- Это такая летучая мышь... ночница, - ответила она, перехватив ребенка поудобнее. - У них очень острые зубы. Прошу прощения, милорд, - и с этими словами она повернулась и исчезла.

 Отправлено: 21.04.20 15:14. Заголовок: И еще один небольшой..

И еще один небольшой, но довольно загадочный отрывочек. Вот что, интересно, понадобилось Джейми в Солсбери?
Как всегда, поправки и критика приветствуются! В частности, насчет опопанакса, он же бальзам галаадский (plaster of Gilead) я не очень уверена.

* * * * * *

В Солсбери у Джейми оставалось немного дел, он уже получил то, за чем приехал, и узнал, что ему было нужно. Но Солсбери был большим городом, тут было много торговцев и лавок, а Клер дала ему список. Он ощупал боковой карман и успокоился, услышав шуршание бумаги. Он ее не потерял. Со вздохом он вытащил список, развернул его и прочел:

Два фунта квасцов (они дешевые)

Кора хинного дерева (если у кого-то она есть (бери всё или сколько мы можем себе позволить)

½ фунта опопанакса (бальзам галаадский, plaster of Gilead), спроси у аптекаря или у хирурга)

2 пинты оливкового масла – проследи, чтобы бутылку запечатали воском

По два грана белладонны, [ ], [ ], [ ], [ ], [ ] и [ ]

Отрез тонкого полотна (на нижнее белье для меня и Фанни и рубашки для тебя)

Два отреза крепкого сукна (один синий, другой коричневый)

Три унции стальных булавок (да, нам их нужно так много)

Нитки (для шитья одежды, а не парусов или ран) – 10 мотков белых, четыре синих, шесть черных

Дюжина иголок, главным образом, маленьких, но две очень больших, пожалуйста! Длиной... с твой средний палец будет нормально

Из еды

Две сахарные головы

Десять фунтов муки (или мы можем купить муку в Вуламз-Милл, если в Солсбери слишком дорого)

Фунт соли

Десять фунтов сушеных бобов

Двадцать фунтов риса

Специи! (если они будут и ты можешь себе позволить такой расход. Перец, корица, мускатный орех..?)

Неторопливо шагая по улице, Джейми покачал головой, мысленно добавив:

2 бочонка пороха

½ чушки свинца.

Приличный охотничий нож… Кто-то брал его нож и обломил ему кончик. Он сильно подозревал Аманду, потому что она была единственной из детей, кто умел врать убедительно.

Что ж, с ним Кларенс и Абеднего, чтобы отвезти всё это домой. И достаточно разных денег и вещей для обмена, чтобы за всё заплатить. Конечно, он не собирается показывать в таком месте золото, какие-нибудь мошенники или бродяги вполне могут увязаться за ним до самого Риджа, как пчелы Клер за подсолнухами. Складские расписки и виски вызовут гораздо меньше комментариев.

Производя в уме подсчеты, он почти наткнулся на констебля Джонса, выходившего из таверны с недоеденной булочкой в руке.

- Прошу прощения, сэр! — произнесли они одновременно и автоматически поклонились.

- Отправляетесь обратно в горы, мистер Фрейзер? — вежливо осведомился Джонс.

- Да, как только покончу с покупками для жены, — список все еще был у Джейми в руке, он помахал им, потом сложил и убрал его обратно в карман.

Но листок со списком, похоже, навел констебля на какую-то мысль, потому что его взгляд был прикован к бумаге.

- Мистер Фрейзер?

- Да?

Констебль внимательно на него посмотрел и кивнул, очевидно, решив, что тот выглядит достаточно респектабельно, чтобы задать ему вопрос.

- Тот мертвый человек, на которого вы вчера ночью пришли взглянуть… Вы могли бы сказать, что он еврей?

- Кто?

- Еврей, — терпеливо повторил Джонс.

Джейми пристально посмотрел на него. Джонс был всё еще растрепан и небрит, но спиртным от него не пахло и глаза его были ясными, хоть под ними и набрякли мешки.

- Откуда мне знать? — спросил он. — И почему вы так думаете? — Запоздалая мысль пришла ему в голову: А, вы посмотрели на его член?

- Что? — уставился на него Джонс.

- Так вы, значит, не знаете, что евреи обрезаны? — спросил Джейми осторожно, чтобы Джонс не подумал, будто бы он считает, что Джонс должен об этом знать.

- Они — что???

- Э-э-э… — К ним приближались, осторожно приподнимая юбки над уличной грязью, две дамы в сопровождении горничной, которая присматривала за тремя малышами, и пареньком с тележкой, груженной разнообразными пакетами и свертками. Джейми поклонился им, потом мотнул головой, показывая Джонсу, чтобы тот свернул вслед за ним за угол таверны, в переулок, где и просветил констебля.

- Господи Иисусе! — воскликнул Джонс, вытаращив глаза. — За каким дьяволом они это делают?

- Им так Бог велел, — ответил Джейми, пожимая плечами. — Так этот ваш мертвый человек, он был…

- Я не смотрел, — произнес Джонс, посмотрев на него с ужасом и отвращением.

- Тогда почему вы думаете, что он может быть евреем? — терпеливо спросил Джейми.

- А-а-а… Вот из-за этого… — Джонс долго рылся в своих карманах, потом, наконец, извлек оттуда грязный, сложенный во много раз листок бумаги и протянул его Джейми.

В развернутом виде листок содержал восемь строчек, аккуратно выведенных хорошим пером, так что была четко видна каждая буковка.

- Мы так и не смогли понять, что это за тарабарщина, — сказал Джонс, сощурившись на листок, как будто это могло способствовать лучшему пониманию. - Но сегодня утром в таверне я показал это господину полковнику, и мы оба на этот листок смотрели-смотрели и так ничего и не разобрали. А там еще случился мистер Эпплфорд, а он образованный джентльмен, и вот он-то и сказал, дескать, это может быть древнееврейский язык. Только он так давно его учил, что с тех пор почти всё позабыл. Так что он тоже не смог нам сказать, что тут говорится.

Джейми-то как раз мог сказать, что там говорится, только вот толку от этого было немного.

 Отправлено: 21.04.20 15:21. Заголовок: Добавлю к этому отры..

Добавлю к этому отрывку нечто вроде развернутого примечания. Очень интересно, что Диане понадобилось напомнить, что Джейми знает древнееврейский язык, то есть иврит. Этот язык изучался в европейских университетах наравне с латынью и древнегреческим, и в повести "Девственники" Диана нам как раз и продемонстрировала, что Джейми этот язык знает. Конечно, дело было давно, но память Джейми пока что не подводила.


Тогда, в XVIII веке, это был, по сути, мертвый язык, как латынь и древнегреческий. Только с конца XIX века, с появлением в Палестине, которая была тогда захолустной провинцией Османской империи, достаточно многочисленных переселенцев из Российской империи и других стран Восточной Европы, язык стал оживать. Точнее, его начали оживлять.

Причем еще до того, как было создано Государство Израиль. Нужно было какое-то сильное средство, чтобы объединить достаточно разнородные группы переселенцев, превратить их в единую нацию. И общий язык был для этого самым лучшим средством. Потому что в Восточной Европе и в российской "черте оседлости" евреи говорили на идише (диалект - с последующими добавлениями - старо-немецкого языка), в Италии, на Иберийском полуострове и в странах Магриба - на ладино (диалект старо-испанского с вкраплениями арабского). Но молились они все на одном языке - на языке Книги, то есть Ветхого Завета.

И постепенно язык перестал быть древним и мертвым и стал называться ивритом. Если кто в курсе, изучение иврита в Советском Союзе было чревато арестами и ссылками - даже еще до того, как был образован Израиль.

Но, возвращаясь к нашим баранам, оч-ч-чень было бы интересно узнать, что же такое было написано в этих восьми строчках.

 Отправлено: 21.04.20 15:26. Заголовок: *** *** *** **..

*** *** *** *** ***

Я поняла, что надо придумать насчет Денни, спустя мгновение после того, как крикнула Джейми: «Упрямый шотландский кабан!» Но последовавший затем разговор с Фанни на мгновение вытеснил эту мысль у меня из головы, и только на следующий день после полудня мне удалось застать Брианну одну.

Шон МакХью и двое его старших ребят пришли к нам в тот день с самого утра – естественно, со своими молотками, чтобы помочь вставлять рамы на втором этаже; Джейми и Роджер тоже были с ними там, наверху, и эффект от пребывания в одном месте пяти крупных мужчин был подобен грохоту, производимому целым взводом огромных дятлов, марширующих сплоченными рядами прямо у вас над головой. Они стучали и колотили там всё утро, заставив всех сбежать из дома, но все же прервались ради позднего обеда - внизу, у речки, и тогда я увидела, что Бри вместе с Мэнди вернулись в дом.

Я нашла ее в моей примитивной хирургической, она сидела на солнце, падавшем в окно… в самое большое окно в Новом Доме. Оно еще не было застеклено – раньше весны стекла не будет, да и потом еще неизвестно, но поток беспрепятственного послеполуденного света был великолепен, он отражался от новеньких желто-сосновых досок пола, домотканой юбки Бри цвета мускатной тыквы и огненного нимба ее волос, наполовину заплетенных в длинную свободную косу.

Она рисовала, положив на колени походный прибор для письма, и, глядя на то, как она была полностью поглощена этим занятием, я - уже не в первый раз – очень ей позавидовала. Чего бы я не отдала, чтобы так же, как Бри, уметь передать то, что я сейчас видела: Брианну, всю огненную и золотую в потоке этого чистого и ясного света, со склоненной головой, то и дело бросавшую быстрые взгляды на Мэнди, которая, сидя на полу и что-то тихонько напевая себе под нос, возводила здание из деревянных кубиков и маленьких стеклянных бутылочек толстого стекла, которые я использовала для настоек и сушеных трав.

- Мама, о чем ты думаешь?

- Что ты сказала? – моргнув, я взглянула на Брианну, и ее рот изогнулся в улыбке.

- Я спросила, - терпеливо повторила она, - о чем ты думаешь? У тебя такой взгляд…

- И какой же это взгляд, - настороженно спросила я. Для членов моей семьи это было нечто вроде «символа веры» — что я не могу хранить секреты и все, что я думаю, сразу же отражается у меня на лице. Они были не совсем правы, но не были и полностью неправы. Но им никогда не приходило в голову, насколько они сами были прозрачны для меня.

Брианна склонила голову набок, прищурившись и внимательно изучая мое лицо. Я приветливо улыбнулась и протянула руку, чтобы перехватить Мэнди, которой очень хотелось проскочить мимо меня с тремя пузырьками в руках.

- Бабушкины бутылочки нельзя выносить из дома, дорогая, - сказала я, ловко вынимая их из ее пухлого кулачка. – Они нужны бабушке, чтобы класть туда лекарства.

- Но я пойду вовить пиявок с Джемми, Эйданом и Жерменом!

- В такую маленькую бутылочку ты не поймаешь ни одной пиявки, - сказала я, встав, чтобы поставить их на полку недосягаемой для Мэнди высоты. И поискала глазами на другой полке, где обнаружилась надтреснутая мисочка с крышкой.

- Вот, возьми это, - Я завернула мисочку в маленькое льняное полотенце и вложила всё это Мэнди в кармашек передника. – Только положи туда немного ила, хорошо? Совсем немного – не больше щепотки. И немного водорослей, в которых ты найдешь этих пиявок. Тогда они у тебя будут очень довольны.

Я смотрела, как она выбежала за дверь, встряхивая темными кудряшками, потом собралась с духом и повернулась к Бри.

- Что ж, если хочешь знать, я думала, что именно я должна тебе рассказать...

Она рассмеялась, впрочем, вполне сочувственно.

- Вот-вот, именно такой взгляд! Ты всегда становишься похожей на цаплю, которая стоит на одной ноге, уставившись на воду, как будто думает, рассказывать или не рассказывать?

- На цаплю?

- Глаза-бусинки и внимательный взгляд, - объяснила она. – Этакий впаший в задумчивость убийца. Я нарисую тебя такой на днях, сама убедишься.

- Задумавшийся?.. Поверю тебе на слово. Ты ведь наверное никогда не встречалась с Дензелом Хантером, так ведь?

Она покачала головой.

- Нет, не встречалась. Йен упоминал его пару раз. Доктор-квакер? Это ведь брат Рейчел, так?

- Да, это он. Но суть в том, что он он замечательный врач, мой большой друг, и кроме того, что он брат Рейчел, он женат на дочери герцога Пардлоу, старшего брата лорда Джона Грея.

- Лорд Джон! – Ее лицо, и так озаренное светом, просияло ослепительной улыбкой. - Самый мой любимый человек – вне нашей семьи. Ты о нем что-то знаешь? Как он?

- Насколько я в курсе, прекрасно. Я мельком видела его в Саванне несколько месяцев тому назад. Британская армия ведь всё еще там, так что, скорее всего, он тоже там. – Я уже обдумала, что и как сказать, чтобы избежать неловкости, но заготовленный сценарий – не живой разговор. – Я подумала, что ты могла бы ему написать…

- Думаю, что могла бы, - ответила она, наклонив голову и искоса взглянув на меня, выгнув одну бровь. - Прямо сейчас?

 Отправлено: 21.04.20 15:30. Заголовок: Напоминаю, "Друг..

Напоминаю, "Друг" - в данном случае синоним слова "квакер", квакеры называли себя Общество друзей.

* * * * *

- Из тебя бы получился хороший Друг, — заметила Рейчел, придерживая ветку лавра, чтобы могла пройти ее свекровь, нагруженная большой корзинкой с материалом (набором) для лоскутного одеяла. Сама Рейчел была нагружена Огги, который заснул у нее в слинге (в перевязи).

Джанет Мюррей бросила на нее острый взгляд и издала звук, который Клэр по секрету описывала Рейчел как шотландский хмык, состоявший из смеси фырканья и бульканья; он мог означать что угодно — от веселья или одобрения до презрения, насмешки или намека на готовящееся (неминуемое) насильственное действие. В этот момент Рейчел подумала, что ее свекровь была довольна, и тоже улыбнулась.

- Ты прямая и решительная, — уточнила она. — И честная. Или, по крайней мере, я полагаю, что ты именно такая, — добавила она, поддразнивая свекровь. — Я не могу сказать, что когда-нибудь поймала тебя на лжи.

- Погоди, пока ты узнаешь меня получше, девочка, прежде чем делать такие выводы, — посоветовала ей Дженни. — Я тоже могу замечательно соврать, когда в этом появляется необходимость. А еще я какая, по-твоему? — Ее темно-голубые глаза слегка сощурились. — Ну, точно ей было весело!

Рейчел улыбнулась ей в ответ и, осторожно ступая по крутой тропинке там, где дождем размыло гравий, немного подумала. Потом обернулась, чтобы взять у Дженни корзинку.

- Ты отзывчивая. Добрая. И бесстрашная, - сказала она, глядя, как Дженни спускается вниз, почти скользя и то и дело хватаясь за нависающие ветки, чтобы не упасть.

Свекровь резко повернула голову, синие глаза широко раскрылись.

- Бесстрашная? — сказала она недоверчиво. — Я? — Она издала звук, который Рейчел воспроизвела бы как «Пшшт!» — Родная моя, я была до смерти перепугана (напугана до мозга костей), когда мне было десять лет. Но ведь и к этому привыкаешь, знаешь, да? — Она забрала у Рейчел корзинку, и Рейчел поудобнее пристроила Огги, который во сне становился, казалось, в два раза тяжелее.

- А что случилось, когда тебе было десять лет, - с любопытством спросила Рейчел.

- Умерла моя мать, — ответила Дженни. Выражение ее лица и голос были совершенно будничными, но Рейчел явственно угадала за ними боль утраты, острой, как тонкий и резкий зов дрозда-отшельника.

- Моя мать умерла, когда я родилась, — после долгой паузы произнесла Рейчел. — Я не могу сказать, что я по ней тоскую, потому что никогда ее не знала, но, конечно…

- Говорят, что нельзя тосковать по тому, чего не знал, но это неверно, - сказала Дженни и дотронулась своей маленькой теплой ладонью до щеки Рейчел. — Смотри, куда ступаешь, девочка, тут скользко!

- Хорошо, — Рейчел не отрывала глаз от земли, стараясь делать широкие шаги, чтобы не наступить в грязь, откуда пробивался крошечный родничок. — Но иногда мне снится сон… И там какая-то женщина, но я не знаю, кто она. Может быть, это моя мама. Она кажется очень доброй, но почти ничего не говорит. Только смотрит на меня.

- Она похожа на тебя?

Рейчел пожала плечами, одной рукой поддерживая Огги под ягодички.

- У нее темные волосы. Но когда я просыпаюсь, я не могу вспомнить ее лица…

- И ты не знаешь, как она выглядела, когда была жива, — кивнула Дженни, вглядываясь во что-то, что, казалось, стояло у нее перед глазами. — Я-то свою помню… А если ты захочешь узнать, как она выглядела, просто пойди и взгляни на Брианну, потому что она вылитая Эллен МакКензи Фрейзер, только немного крупнее.

- Я так и сделаю, — заверила ее Рейчел. Она робела в присутствии своей новой кузины, хотя и видела, что Йен ее очень любит. — Ты говоришь, тогда очень испугалась — и что с тех пор всё время боишься? — Ей казалось, что она никогда не встречала никого, кто бы выглядел менее испуганным, чем Дженни Мюррей. Она только вчера сама видела, как та обратила в бегство огромного енота, бесстрашно прогоняя его с крыльца метлой и шотландскими проклятиями, не обращая внимания на его огромные когти и свирепый вид.

Дженни удивленно взглянула на нее и перевесила тяжелую корзинку с одной руки на другую, когда тропинка сузилась.

- Я не за себя боялась, дочка. Не думаю, что я когда-либо боялась, что меня убьют или что со мной случится что-нибудь еще. Я боялась, что не справлюсь. Что не сумею позаботиться о них!

- О них?

- О Джейми и Па, — сказала Дженни, хмуро взглянув на размякшую землю у себя под ногами. Накануне ночью прошел сильный дождь, и даже открытые участки были еще грязными. — Я не знала, как о них заботиться. Я хорошо знала, что не смогу заменить маму ни для одного из них. Понимаешь, я думала, что без нее они умрут.

- И ты останешься совсем одна, — подумала Рейчел. — Ты тоже хотела умереть — и не знала как. Мужчинам легче… не знаю почему. Разве они не думают, что кто-то в них нуждается?

- Я надела ее передник и начала готовить ужин. Это было единственное, что я могла делать. Кормить их!

- Я думаю, это было самое главное. — Рейчел наклонила голову и провела губами по макушке Огги. От одного его присутствия ее грудь начинало покалывать и ломить. Дженни заметила это и грустно улыбнулась,

- Ага… Когда они у тебя еще малыши, только тогда — и на очень короткое время, ты — единственное, что им нужно. А потом уже не удержишь их на руках — и ты снова боишься, потому что знаешь, сколько вокруг страшного и опасного, а ты уже не сумеешь их от этого защитить.

 Отправлено: 21.04.20 15:31. Заголовок: И еще один совсем ма..

И еще один совсем маленький кусочек. На сегодняшний день - последний.

- Вот, - Джейми вытащил из-за пояса один из своих пистолетов и протянул его Дженни. Которая – к немалому удивлению Рейчел – всего лишь кивнула и направила его на сломанное колесо от фургона, валявшееся на обочине дороги, чтобы проверить прицел.

- Порох? – спросила Дженни, заткнув пистолет за пояс.

- Вот, - Джейми снял с шеи мешочек с патронами и осторожно перекинул шнурок через белый чепец Дженни. - Тут достаточно пороха и дроби, чтобы уложить дюжину человек, и шесть готовых патронов, чтобы у тебя было преимущество.

Дженни заметила выражение лица Рейчел, когда та услышала: «…уложить дюжину человек», и слегка улыбнулась. Но Рейчел это не успокоило.

- Dinna fash, a nighean (Не волнуйся, дочка. - гэльск.), - сказала Дженни и похлопала ее по руке, прежде чем пристроить мешочек поудобнее. - Я не буду ни в кого стрелять, если они не захотят причинить нам зло.

- Мне бы очень хотелось, чтобы Ты ни в кого не стреляла ни при каких обстоятельствах, - осторожно произнесла Рейчел. На завтрак она почти ничего не ела, но сейчас почувствовала, как сжался ее желудок. – Во всяком случае, не… не ради нас. - Но при этой мысли она обхватила ладонью головку Огги и прижала его к себе покрепче.

- А если я это сделаю от своего имени? - спросила Дженни, изогнув черную бровь. - Потому что я не допущу, чтобы кто-нибудь обижал моего внука.

- Мам, не обижайся, - миролюбиво сказал Иен, прежде чем Рейчел успела ответить на эту реплику. – Знаешь ведь, если нам встретятся какие-нибудь злодеи, Рейчел заговорит их так, что они впадут в ступор еще до того, как тебе придется застрелить хоть одного из них. - Он незаметно улыбнулся Рейчел, и она вздохнула с облегчением.

Дженни издала гортанный звук, который мог означать согласие или просто нечто вежливое, но больше уже не говорила о том, чтобы кого-нибудь застрелить.

 Отправлено: 06.05.20 04:02. Заголовок: Отрывок, который Диа..

Отрывок, который Диана выложила еще 30 апреля, а я что-то никак не могла собраться перевести. Но вот... не прошло и...

*** *** *** *** *** ***

Они обогнали группу мужчин — человек двадцать или около того, безликих под темными полями шляп, луна освещала лишь бледное облако пыли, поднятой их башмаками, и казалось, они идут по колено в поднимающемся тумане. Это были шотландцы и ирландцы, шумные, крепко выпившие, препирающиеся между собой, и Джейми с Йеном прошли мимо них незамеченными. Фрэнсис Локк говорил, что в городе было несколько свежих рот ополченцев, и эти люди как раз так и выглядели — как новобранцы, самодовольные и в то же время неуверенные в себе, но желающие показать, что это не так.

Они пересекли Площадь и улицы за ней, и снова погрузились в тишину, нарушаемую лишь уханьем сов в деревьях неподалеку от речки Таун-Крик. Йен нарушил молчание, заговорив тихим голосом, вроде бы, как сам с собой и в то же время — нет.

- В последний раз я вот так шел — ночью, то есть просто шел, не охотился… сразу после Монмута, — сказал он. — Я тогда был в британском лагере с его светлостью, и он попросил меня остаться, потому что у меня из руки торчала стрела — ты помнишь, да? Ты мне ее еще тогда обломил, только это было раньше».

- Я уже и забыл, — признался Джейми.

- Что ж, это был длинный день.

- Да, я его помню какими-то клочками — я потерял коня, когда его понесло с моста в эту адскую трясину, и я никогда не забуду этот звук... — Глубокая дрожь скрутила ему желудок, напомнив вкус его собственной рвоты. — А потом я помню генерала Вашингтона… — ты был там, Йен, когда он остановил отступление, после того, как Ли устроил там полную неразбериху?

- Да, — ответил Йен и тихо рассмеялся, — только я не очень-то обращал на это внимание. Мне надо было разобраться с теми двумя абенаки. И я разобрался, — мрачно добавил он. — Твои люди уже схватили одного из них, но второго я убил прямо в британском лагере — его же собственным томагавком.

- Я об этом и не слышал, — удивленно сказал Джейми. — Ты убил его в британском лагере? Ты мне про это никогда не говорил. И как ты, если уж на то пошло, вообще там оказался? В последний раз я тебя видел утром, перед битвой, а в следующий раз — когда твой кузен Уильям привез на муле во Фрихолд то, что мне сначала показалось твоим бездыханным телом. — А в следующий раз он увидел Уильяма в Саванне, когда сын пришел к нему просить помощи, чтобы спасти Джейн Покок. Но они опоздали… Несчастье случилось не по их вине, но его сердце все еще болело за ту бедную девочку… и за его бедного мальчика.

- Я и сам не очень-то помню, — сказал Йен. — Я туда пришел с лордом Джоном — нас же вместе арестовали, но потом я ушел из их лагеря, хотел пойти найти Рейчел или тебя, но меня била такая лихорадка… ночь как будто то подступала ко мне, то куда-то уходила, она как будто дышала, а я шел среди звезд рядом с моим отцом и просто разговаривал с ним, как будто...

- Как будто он был там, — улыбнувшись, закончил Джейми. — Думаю, он действительно там был. Я тоже время от времени чувствую, что он рядом со мной. — Он автоматически взглянул направо, как будто Йен Мхор (Большой Йен) действительно мог быть рядом.

- Мы говорили о том индейце, которого я только что убил — и я сказал, что этот вот, которого я убил у костра, напомнил мне того болвана, который пытался вымогать у тебя деньги — помнишь, дядя? Я сказал что-то о том, что это совсем не то, что убить человека лицом к лицу, но что я думал, что должен был бы уже привыкнуть к таким вещам, а я не привык. А он сказал, что и не надо, - задумчиво произнес Йен. — Он сказал, это плохо для души, если привыкнешь к таким вещам.

- Твой Па был мудрый человек.

 Отправлено: 21.05.20 00:16. Заголовок: Еще один отрывочек. ..

Еще один отрывочек. Буду рада услышать мнения-замечания-критику.

* * * * * * *

Я нашла Йена-младшего не на его верхнем поле, а в лесу неподалеку, с ружьем в руке.

- Не стреляй! - крикнула я, заметив его сквозь кусты. - Это я!

- Тетушка, я не могу спутать вас ни с кем, кроме небольшого медведя или крупного кабана, - заверил он меня, пока я пробиралась к нему сквозь заросли кизила. — И сегодня мне не нужен ни тот, ни другой.

- Прекрасно! А как насчет хорошей жирной парочки контрабандистов оружия?

Я объясняла ему на ходу, как могла, едва поспевая за ним вдогонку, пока он шел напрямик через поле, чтобы подобрать свою косу, которую он мне и вручил (сунул мне в руки).

- Я не думаю, тётушка, что вам придется ею воспользоваться, — сказал он, ухмыльнувшись увидев мое изумленное лицо. — Но если вы встанете вот тут и перегородите тропу, только самый отчаянный человек осмелится вас обойти!

Когда мы дошли до тропы, то увидели, что ее уже до нас успешно перегородили вьюки, которые сбросил с себя первый мул. Когда мы с Йеном оказались немного ниже контрабандистов, этот первый мул, пребывая в превосходном расположении духа, ловко пробирался к нам сквозь нагромождение вьюков, ящиков и плетеных корзин, намереваясь присоединиться к своему собрату, которому его собственный груз отнюдь не мешал изучать близлежащие заросли ежевики, которые росли вдоль тропы.

Очевидно, мы подошли к этому месту почти одновременно с Джейми и Томом МакЛеодом, потому что оба контрабандиста обернулись и уставились на нас с Йеном как раз тогда, когда Джейми и Том появились на тропе сверху.

- Кто вы такие, черт вас побери! — спросил один из мужчин, в недоумении переводя взгляд с меня на Йена. Йен завязал волосы в пучок на макушке, чтобы они не мешали ему косить, и без рубашки, дочерна загорелый и покрытый татуировками, он сильно смахивал на ирокеза. Мне не хотелось думать о том, как должна была выглядеть я, вся растрепанная, с волосами, полными опавших листьев, но я крепко сжала свою косу и строго посмотрела на них.

- Я – Йен Мюррей-младший, — спокойно сказал Йен и кивком указал на меня: — А это моя тетушка. Ой... — первый мул решительно пробивал себе дорогу, стремясь столкнуть нас с тропы.

- Я — Йен Мюррей, — повторил Йен, сойдя с тропы и передвинув ружье себе на грудь в как бы небрежное, но явно готовое в бою положение.

- А я, — произнес низкий голос сверху, — полковник Джеймс Фрейзер, из Фрейзерс-Риджа, а это моя жена. — Он появился в поле зрения, высокий, широкоплечий, освещенный светом; за ним стоял Том, и солнце отражалось от его ружья. — Поймаешь того мула, Йен? Это моя земля. А кто вы такие, джентльмены, могу я узнать?

Мужчины дернулись от неожиданности и, резко обернувшись, взглянули вверх — хотя один из них бросил озабоченный взгляд через плечо, чтобы не упустить из виду угрозу с тыла.

- Э-э-э… мы… хм… — молодой человек — ему не могло быть намного больше двадцати — обменялся испуганным взглядом со своим более старшим спутником. — Я — лейтенант флота Феликс Саммерс, сэр. С корабля его величества «Мщение»

Том издал звук, который мог выражать как угрозу, так и насмешку.

- А кто же, в таком случае, ваш друг? — спросил он, кивнув на старшего джентльмена, который мог быть кем угодно, от городского бродяги до охотника из далекого захолустья, но выглядел при этом, как большой любитель выпить, его нос и щеки покрывала сетка лопнувших капилляров.

- Я думаю… кажется, его зовут Вулс, сэр, — сказал лейтенант. — Он мне не друг. — Его лицо из потрясенно-бледного стало чопорно-розовым. — Я нанял его в Солсбери, чтобы он мне помогал с… с грузом.

- Понимаю, — вежливо сказал Джейми. — Возможно, вы... заблудились, лейтенант? Думаю, отсюда до ближайшего океана миль триста, не меньше.

- Я нахожусь в отпуске… с моего корабля, - сказал молодой человек, вновь обретая достоинство. — Я приехал навестить… кое-кого.

- Не стоит гадать, кого именно, - сказал Том и опустил винтовку. - Джейми, что ты собираешься с ними сделать, a?

- Мы с женой возьмем лейтенанта и его… человека к нам домой, чтобы они могли немного подкрепиться, — сказал Джейми, любезно поклонившись Саммерсу. — А ты не мог бы помочь Йену со всем этим, — он кивнул в сторону хаоса, царившего среди скал. — А ты, Йен, когда тут со всем этим разберешься, пойди и приведи к нам капитана Каннингэма, хорошо? Пусть он к нам присоединится.

Саммерс уловил тонкую разницу между "пригласить” и "привести" так же хорошо, как и Йен, и напрягся, но у него не было выбора. У него, вообще-то, был пистолет и офицерский кинжал за поясом, но я видела, что первый не был взведен и, вероятно, даже не был заряжен, и сомневалась, что он когда-либо доставал свой кинжал с какой-либо иной целью, кроме как навести на него лоск. Джейми даже не взглянул на это оружие, не говоря уже о том, чтобы попросить его сдать.

- Благодарю вас, сэр, - сказал Саммерс, повернулся на каблуках и, лишь слегка шарахнувшись от меня и моей косы, зашагал вниз по тропе, прямой, будто аршин проглотил.

 Отправлено: 26.05.20 14:39. Заголовок: Отрывок из Девятой к..

Отрывок из Девятой книги, который Диана выложила 22 мая (она потом выложила еще один довольно большой отрывок, но я, если честно, не уверена, буду ли его переводить... хватит ли у меня на это сил).

А к этому отрывку у меня еще осталась парочка вопросов, в частности, насчет шотландской поговорки, которой я за эти дни замучала всех, до кого могла дотянуться, и которую не очень понимают даже "носители языка", ни в моем ближайшем окружении, ни даже на форуме у Дианы. Ее я тоже спросила, но она еще не ответила. Если ответит или если кто-нибудь предложит более убедительный вариант, поправлю.

И, как всегда, предложения и критика всячески приветствуются.

* * * * * *

Вполуха прислушиваясь к пению на кухне, я толкла и растирала шалфей, окопник и гидрастис в маслянистую пыль у себя в хирургической. День уже давно перевалил за вторую половину, и, хотя солнце согревало половицы, в тени было прохладно.

Лейтенант Бембридж учил Фанни словам песни «Растет зеленый камыш». У него был верный чистый тенор, который заставлял Колокольчика (собачка такая) подвывать, когда он брал высокие ноты, но мне нравилось, как он поет. Это напоминало мне дни, когда я работала в госпитале Пемброк, где будущие медсестры, сидя в большой столовой, скатывали бинты и составляли хирургические наборы, прислушиваясь к пению, доносившемуся сквозь желтый туман из узких щелей приоткрытых окон. Внизу был внутренний двор, где ходячие больные сидели в хорошую – и в не очень хорошую — погоду, курили, разговаривали и пели песни, чтобы скоротать время.

«Два, два белых, как ландыши, мальчика.
Одетых в зеленое. О —
Один — это один, совсем один,
И так будет всегда!»

В 1940 году приглушенная туманом песня часто прерывалась кашлем и хриплыми проклятиями, но кому-нибудь всегда удавалось довести ее до конца.

Лейтенантам Бембриджу и Эстергази было одному восемнадцать, другому девятнадцать лет. Они были крепкими и здоровыми, и с жизнерадостной помощью Колокольчика производили так много шума, что я не услышала ни открывшейся входной двери, ни шагов в коридоре, и была так поражена, когда подняла глаза от ступки и увидела в дверном проеме Джейми, что уронила тяжелый каменный пестик прямо на свою обутую в сандалию ногу.

- Ох!.. О-о-о… Господи-Эйч-Рузвельт-Иисусе! — я выскочила из-за стола, и Джейми поймал меня за руку.

- С тобой всё в порядке, Сассенах?

— А что, похоже, что со мной всё в порядке? Я сломала плюсну.

— Я куплю тебе новую, когда в следующий раз поеду в Солсбери, — заверил он меня, отпустив мой локоть. — Между прочим, я купил всё из твоего списка, за исключением… А почему эти англичане поют у меня на кухне?

- А-а-а... Ну-у-у… — это не значит, что я не думала о том, как Джейми отреагирует на двух морских офицеров Его Величества, протягивающих руку помощи местной экономике, но я думала, что у меня будет время объяснить, прежде чем он действительно с ними столкнется. Я оперлась задом о край стола, приподняв свою раненую ногу повыше.

- Это два молодых лейтенанта, которые раньше служили с капитаном Каннингемом. Они были выброшены на берег или брошены на произвол судьбы — в любом случае, они потеряли свой корабль, а сейчас уже слишком поздно, и они до марта или даже до апреля не смогут найти корабль, на который могли бы поступить, поэтому они приехали во Фрейзерс-Ридж, чтобы погостить у капитана. Эльспет Каннингем одолжила их мне для работы по дому, в качестве платы за то, что я вправила ей вывихнутое плечо.

- Эльспет, вот как… — К счастью, Джейми казался скорее удивленным, чем раздраженным. - А мы их кормим?

- Ну, я кормлю их ланчем и легким ужином. Но вечером они возвращаются к капитану, а утром, правда, не очень рано, спускаются к нам. Они починили двери в конюшне, - сказала я в свое оправдание, - перекопали мне огород, нарубили дров на пару вязанок, перенесли все камни, которые вы с Роджером выкопали на верхнем поле, вниз к леднику над ручьем и…

Джейми небрежно махнул рукой, показывая, что согласен с моим решением и теперь хотел бы сменить тему. Что он и сделал, поцеловав меня и спросив, что будет на ужин. От него пахло дорожной пылью, элем и чуть-чуть корицей.

- Я думаю, что Фанни и лейтенант Бембридж делают бурго. Туда входит свинина, оленина и белка; очевидно, у вас должно быть, по крайней мере, три разных вида мяса для настоящего бурго, но я понятия не имею, что еще там есть. Хотя пахнет оно неплохо.

У Джейми заурчало в животе.

- Да, это так, - задумчиво сказал он. — И что Фрэнсис о них думает?

- По-моему, она немного увлечена, - сказала я, понизив голос и бросив взгляд в сторону прихожей. - Сайрус заходил вчера, когда она кормила лейтенантов ланчем и попросила его остаться, но он только вытянулся во все свои семь футов, очень сердито взглянул на них, сказал что-то грубое по-гэльски… я не думаю, что она поняла, но в этом не было необходимости, и ушел. Фанни покраснела от возмущения и отдала им пирог с сушеными яблоками и изюмом, который испекла для Сайруса.

- Любой муж лучше, чем вообще без мужа (по-гэльски), - сказал Джейми, философски пожав плечами. - Любой муж лучше, чем вообще без мужа.

- Но ты же не думаешь так на самом деле, правда? — c любопытством спросила я.

- Для большинства девушек - да, - сказал он. — Но для Фрэнсис мне хочется кого-нибудь получше, и я не думаю, что ей подойдет английский моряк. Так ты говоришь, что они весной уедут?

- Я так понимаю, что да. О-о-о… — Я осторожно помассировала болезненно пульсировавший синяк на ноге. Пестик попал прямо по основанию моего большого пальца, и, хотя первоначальная боль немного отступила, когда я попыталась перенести свой вес на ногу и/или согнуть ее, сразу возникло ощущение, как будто у меня между пальцами была натянута раскаленная колючая проволока.

- Присядь, родная моя (гэльск.), - сказал Джейми и пододвинул ко мне большое мягкое трехногое кресло, которое Брианна окрестила креслом для зеваки. — Я привез из Солсбери несколько бутылок хорошего вина; думаю, от одной из них твоей ноге станет легче.

Так оно и оказалось. От этого Джейми тоже стало легче. Я увидела, что он вернулся домой чем-то серьезно озабоченный, и почувствовала, как у меня под сердцем сжался узел. Он расскажет мне об этом, когда будет готов.

 Отправлено: 08.06.20 14:57. Заголовок: Вчера Диана выложила..

Вчера Диана выложила вот такой симпатичный отрывочек. Жду замечаний, предложений, и, как всегда, критика всячески приветствуется.

*** *** *** *** *** *** *** ***

- Исторический парадокс, — сказала она. — Существует много разных вещей — машины, инструменты, идеи — да всё, что угодно, которые были — то есть, я имею в виду — есть и сейчас, но они были изобретены или открыты не один раз. Мама сказала, что иглу для подкожных инъекций изобрели, независимо друг от друга, три разных человека в разных странах, и все — примерно в одно и то же время. А еще бывают всякие вещи, которые изобрели или открыли — и они как будто просто... застывают на месте. Никто их не использует. Или они куда-то пропадают, забываются — и их открывают заново. Но до этого забвение длится годами, порой даже столетиями — пока что-нибудь не случится — и тогда оказывается, что их время настало. И оно — что бы это ни было — вдруг приобретает важное значение и начинает распространяться — и все сразу это признают, как будто так было всегда.

- Кроме того, - деловито добавила она, подталкивая сумку ногой, -что плохого может случиться, если мы выпустим... хм… отредактированную версию «Кота в шляпе» в восемнадцатом веке?

Он рассмеялся, несмотря на неловкость ситуации:

- Эту книгу никто не напечатает. История о том, как дети намеренно не слушаются свою мать? И при этом не страдают от тяжких последствий?

- Ну, я уже сказала. Сейчас еще не время для такой книги, — ответила она. — Она… она не приживется. — Теперь Брианна полностью оправилась от своего эмоционального срыва – по крайней мере, так она выглядела. Длинные рыжие волосы свободно рассыпались по спине, лицо ее было оживленным, но не встревоженным, глаза устремлены на дорогу и покачивающиеся головы лошадей.

- И потом, у меня есть Джейн, сказала она, кивнув на сумку и понизив голос. — Если уж говорить о тяжких последствиях… бедная девочка.

- Дж… А, сестра Фанни? — Он вспомнил рисунок, торопливый карандашный набросок на куске грубой бумаги.

- Я обещала Фанни, что напишу портрет Джейн, — сказала Бри и слегка нахмурилась. — Чтобы она осталась навсегда. Я не смогла уговорить Фанни, чтобы она разрешила мне взять ее рисунок с собой, но она позволила мне сделать копию, чтобы было, с чем работать.

- Бедная девочка. Девочки, я бы сказал. — Клер рассказала Брианне, после того, как случился весь этот переполох из-за того, что у Фанни начались месячные, что произошло с Джейн, а Брианна рассказала ему.

- Да. И бедный Вилли. Я не знаю, был ли он влюблен в Джейн или просто чувствовал ответственность за нее, но мама сказала, что он появился на похоронах — и выглядел при этом совершенно ужасно, - с этой огромной лошадью. Отдал папе лошадь, сказал — для Фанни. Он же еще раньше доверил ему Фанни, чтобы папа о ней позаботился, — и просто... ушел. С тех пор они ничего о нем не слышали.

Роджер кивнул, но сказать ему было, в общем-то, нечего. Он уже когда-то виделся с Уильямом, девятым графом Эллсмиром, примерно минуты три, несколько лет назад, на набережной в Уилмингтоне. Тогда Уильям был совсем еще мальчиком, длинным и худым, как щепка, — и необыкновенно похожим на Брианну, несмотря на темные волосы. При этом он держался очень уверенно и обладал весьма гордой осанкой, неожиданной для человека его возраста. Вероятно, это была одна из привилегий тех, кто принадлежал (по крайней мере, теоретически) к наследственной аристократии. Они действительно думали, что владеют миром — или большей его частью.

- Ты знаешь, где ее похоронили? Джейн? — спросил Роджер, но она покачала головой.

- Знаю только, что на каком-то частном кладбище в городе. А что?

Он коротко пожал плечами.

- Я подумал... я мог бы отдать дань уважения. Чтобы я мог сказать Фанни, что был там и помолился за ее сестру.

- Прекрасная мысль. Вот что я тебе скажу: я спрошу у лорда Джона, где это — мама говорила, это он помог с похоронами Джейн, так что он знает наверное. И потом мы могли бы сходить туда вместе. Как по-твоему, Фанни хотелось бы иметь рисунок могилы? Или это ее только расстроит?

- Мне кажется, ей бы это понравилось, — он дотронулся до ее плеча, затем убрал волосы с ее лица и перевязал их своим носовым платком. — У тебя случайно не будет чего-нибудь съедобного в сумке, а?


Примечание: «Кот в шляпе» («Кот в колпаке», англ. «The Cat in the Hat») — сказка для малышей американского писателя Доктора Сьюза.

«В 1950 году одно из издательств обратилось к Доктору Сьюзу с интересным предложением написать книгу для малышей, которая бы состояла всего из 250-ти наиболее употребительных слов. Книга должна быть несложной для чтения и одновременно интересной. Это был совершенно новый взгляд на детскую книгу, и Доктор Сьюз первым с успехом поддержал его. Рифма «cat» (кот) и «hat» (шляпа) попалась на глаза писателю случайно и постепенно обросла сюжетом. Писателю хватило всего 220 слов, чтобы рассказать его.»
Скрытый текст

https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%BE%D1%82_%D0%B2_%D1%88%D0%BB%D1%8F%D0%BF%D0%B5

 Отправлено: 25.06.20 03:30. Заголовок: Еще один небольшой о..

Еще один небольшой отрывок из Девятой книги.
Желающие могут смело критиковать и предлагать свои варианты.

* * * * *

Ужин был простой, потому что днем некому было остаться дома, чтобы его приготовить. Еще утром я сделала огромный котел кукурузной похлебки на молоке, с луком, беконом и порезала туда картошки, чтобы получилось сытнее, и после привычной маниакальной проверки очага накрыла котел крышкой и оставила его пыхтеть — с молитвой, чтобы в наше отсутствие дом не сгорел. И еще у нас был вчерашний хлеб, четыре холодных яблочных пирога на пудинг и немного сыра.
- Это не пудинг” - сказала Мэнди, нахмурившись, когда услышала мои слова. - Это пивог!
- Верно, дорогая, - согласилась я. — Это просто английская манера говорить, называть все десерты "пудингом".
- Но почему?
- Потому что англичане ничего лучше придумать не могут, - ответил Джейми.
- И это говорит шотландец, который ест на десерт «сливочный творог», — ответила я, и Джем с Мэнди покатились со смеха, без конца повторяя «сливочный творог», останавливаяясь, только чтобы перевести дух.
Жермен, который с самого рождения ел сливочный творог в качестве пудинга, покачал головой и умудренно вздохнул, вглянув на Фанни, чтобы та разделила его снисходительность. Фанни, которая, вероятно, никогда не ела на десерт ничего, кроме пирога, выглядела растерянной.
- Неважно, - сказала я, разливая похлебку по мискам. - Джем, пожалуйста, поди принеси хлеб. Неважно, - повторила я, - приятно наконец сесть и поужинать, не так ли? Это был довольно длинный день, - добавила я, улыбнувшись сначала Роджеру, а потом Рейчел.
- Ты был великолепен, Роджер, - сказаа Рэчел, улыбаясь ему. — Я никогда раньше не слышала, как поют по строчкам. А ты, Йен?
- Я? Я слышал. На острове Скай была маленькая пресвитерианская церковь, мы с отцом туда как-то зашли, когда ездили покупать овец. Все равно на острове Скай в воскресенье больше делать нечего, - объяснил он.
- Это что-то знакомое, - заметила я, вытряхивая из формы большой комок холодного масла. — Я имею в виду такое пение, а не остров Скай. Но я не знаю, почему мне это знакомо.
Роджер чуть улыбнулся. Он сейчас не мог говорить громче, чем шепотом, но его глаза светились счастьем.
- Африканские рабы, - еле слышно произнес он. - Они так делают. Иногда это еще называют «призыв и отклик». Может быть, вы слышали их в Ривер-Ран?
- О, да, возможно, — сказала я с сомнением в голосе. — Но это мне кажется более... недавним? — Его темная бровь приподнялась, он понял, что я имею в виду под “недавним".
- Да. - Роджер взял свою кружку с пивом и отхлебнул большой глоток. — Да. Черные певцы, а потом и другие... подхватили эту манеру. Это один из... – он взглянул на Фанни, потом на Рейчел. - Один из корней, который встречается в более современной музыке.
Рок-н-ролл, подумала я, или, возможно, ритм-энд-блюз — я не была знатоком музыки.
- Говоря о музыке... Рэйчел, у тебя прекрасный голос, - сказала Бри, перегнувшись через стол, чтобы помахать кусочком хлеба под носом у Огги.
- Я благодарю тебя, Брианна, - сказала Рэчел и рассмеялась. - И собака тоже. - Она взяла хлеб и позволила Огги раздавить его в кулачке, он предпочитал сначала убить свою еду, а потом уже съесть. — Я рада, что так много людей решили разделить наше собрание, хотя, полагаю, главным образом, из любопытства. Теперь, когда они знают ужасную правду о Друзьях, они, вероятно, больше не придут.
- А что это за ужасная правда о Друзьях, тетя Рейчел? - Завороженно спросил Жермен.
- Что мы скучные, - ответила Рейчел. — Разве ты не заметил?

(Прим. переводчика.
Друзья — так называли себя квакеры.)

 Отправлено: 08.09.20 00:29. Заголовок: Новый отрывок из Дев..

Новый отрывок из Девятой книги (а как бы уже хотелось узнать, наконец, дату публикации...).

*** *** *** *** ***

Укучекебнокоеке покосокобикиеке дляка пукутекешекествикий воко врекемекеники


— Учебное пособие для путешествий во времени? — спросил Роджер, искоса взглянув на нее. Брианна была вся раскрасневшаяся, а меж бровей у нее прорезалась глубокая морщинка, что ничуть не уменьшило ее привлекательности.

Она кивнула, все еще хмурясь и глядя на страницу.

- Ко мне пришла некая идея, и захотелось записать ее, пока она не забылась, но…

- И тебе не хотелось, чтобы кто-нибудь наткнулся на нее и прочел? — закончил он за нее.

- Ага. Но это еще должно быть что-то такое, что могли бы, в случае необходимости, прочитать дети, по крайней мере, Джемми.

- Ну, так поделись со мной этой ценной идеей, — предложил он и очень медленно сел на скамью. Он провел в седле — от рассвета до заката — последние три дня, и у него болело всё, от шеи до колен.

- То есть ты ничего не знаешь про поросячью латынь? — произнесла она, скептически глядя на него. — А как у тебя с принципом сохранения массы?

Он закрыл глаза и сделал вид, как будто что-то пишет на классной доске.

- «Материя не создается и не уничтожается», - сказал он и открыл глаза. - "Это оно?"

- Молодец! — она похлопала его его по руке и только потом увидела, в каком она состоянии: грязная и скрюченная, а пальцы одеревеневшие от того, что им пришлось долго сжимать поводья. Она положила руку себе на колени, разогнула пальцы и начала их массировать. — "Закон сохранения массы гласит, что для любой системы, закрытой для любых перемещений материи и энергии, масса системы должна оставаться постоянной во времени, поскольку масса системы не может изменяться, поэтому количество массы не может быть ни добавлено, ни удалено.’”


Глаза Роджера были полузакрыты от усталости, смешанной с наслаждением.

- Господи, как хорошо…

- Отлично! Так вот... я думаю, что путешественники во времени, разумеется, обладают массой, так ведь? Но если они движутся из одной эпохи в другую, означает ли это, что в системе происходит мгновенная разбалансировка массы? Я имею в виду: получает ли 1779 год на 425 фунтов массы больше, чем он должен иметь — и, соответственно, имеет ли 1983 год (явно ошибка, должен быть 1980 или 1981 год — Прим.перев.) на 425 фунтов меньше?

- Это мы столько весим все вместе? — Роджер открыл глаза. — Я часто думал, что дети каждый по отдельности столько весят!

- Я тоже в этом уверена, — улыбнувшимсь ответила Брианна, но ей не хотелось терять ход мыслей. — И, конечно, делаю допущение, что измерение времени является частью определения поняитя "системы". — Вот так… а теперь дай мне другую.”

- Она тоже грязная! — так оно и было, но Брианна всего лишь извлекла из корсажа носовой платочек и стерла смесь грязи и жира с его пальцев.

- Почему у тебя пальцы такие жирные?

- Если вы отправляете через океан нечто, похожее на ружье, вы упаковываете его в смазку, чтобы соленый воздух и вода его не разъели.

- Блаженный Михаил, защити нас! - сказала она, и, несмотря на то, что она явно имела это в виду, он рассмеялся, услышав ее гэльский — с бостонским акцентом.

- Всё в порядке, заверил он ее, подавив зевок. — Они в безопасности. Продолжай про сохранение массы, я просто заворожен.

- Даже не сомневаюсь! — Ее длинные сильные пальцы ощупывали и растирали его, растягивая суставы и избегая — по большей части — волдырей. — Итак... ты же помнишь гримуар Гейлис? А записи, которые она вела о телах, найденных в каменных кругах или около них?”

Эти слова его разбудили.

- Помню.

- Ну, так вот. Если вы передвигаете кусок вещества в другой временной период, вам, возможно, потребуется сбалансировать это, убрав другой кусок.

Он пристально взглянул на нее — и она вернула его взгляд, всё еще держа его руку, но уже не массируя ее. Взгляд был твердый, ожидающий.

- То есть ты хочешь сказать, если кто-то проходит через… через портал, что кто-то другой из этого времени должен умереть, чтобы сохранилось равновесие?

- Не совсем. — Она снова стала массировать его руку, но уже медленнее. — Потому что если они умирают, их масса все равно еще там. А я думаю, что — возможно — им не дает пройти... это то, что в том времени для них нет места, с точки зрения массы.

- И… и они не могут пройти — и именно это их убивает? — В этом было что-то нелогичное, но его мозг был сейчас не в состоянии понять, что именно.

- Нет-нет, и это не совсем так. — Брианна подняла голову, прислушиваясь, но что ей послышалось, больше не повторялось, и она продолжила, наклонив голову и вглядываясь в его руку. — Господи, Роджер, у тебя просто огромные волдыри… Но подумай вот о чем: большинство трупов из газетных вырезок, которые сохранила Гейлис, так и остались неопознанными, и на них были странные одежды.

Какое-то время он смотрел на нее, потом убрал свою руку и стал осторожно ее сгибать.

- Так ты считаешь, что они пришли откуда-то… из какого-то другого времени... и прошли сквозь камни, но умерли уже здесь?

- Или, — осторожно сказала она, — они пришли из этого времени, но они знали, куда идут. Или думали, что знали, куда идут, потому что совершенно очевидно, что они туда так и не попали. То есть, знаешь…

- Как они узнали, что это вообще возможно? — закончил он за нее. Он взглянул на ее тетрадь. — Так, может быть, больше людей могут читать поросячью латынь, чем ты думаешь.

 Отправлено: 08.09.20 00:45. Заголовок: Что такое "паоро..

Что такое "поросячья латынь".

Поросячья латынь

В конце статьи - про русский вариант.

Но мне помог любимый зять. Сказал, что это совсем несложно и что он был взращен на "прикибекежакалики в икизбуку декетики".

 Отправлено: 27.09.20 14:23. Заголовок: Новый отрывок из Дев..

Новый отрывок из Девятой книги.

* * * * * * *

Уильям критически оглядел свой носовой платок. От него мало что осталось, этим платком они пытались связать ему запястья, и он изорвал его в клочья, когда от него избавлялся. Но все же… Он высморкался в него, очень осторожно. Еще кровило, и он аккуратно промокнул сочившуюся кровь. С лестницы таверны в комнату, где он сидел под охраной двоих настороженных рядовых, донеслись шаги.

— Он говорит, что он — кто? — произнес за дверью раздраженный голос. Кто-то что-то сказал в ответ, но скрежет двери по неровному полу заглушил эти слова. Он медленно поднялся и вытянулся во весь свой рост, оказавшись лицом к лицу с офицером — драгунским майором, только что вошедшим в комнату. Майор резко остановился, заставив остановиться двоих людей, входивших за ним.

— Он говорит, что он чертов девятый герцог Эллсмир! — хрипло произнес Уильям угрожающим тоном, и вперил в майора тот глаз, который у него еще открывался.


— Вообще-то, это так и есть, - сказал более спокойный голос, звучавший одновременно весело и знакомо. Уильям моргнул, взглянув на вошедшего в комнату человека — стройную темноволосую фигуру в форме пехотного капитана. — Это действительно капитан лорд Эллсмир. Привет, Уильям.


- Я подал в отставку и отказался от своей комиссии, - решительно заявил Уильям. - Привет, Денис.


- Но не от титула же. — Денис Рэндалл оглядел его всего, с ног до головы, но воздержался от комментариев по поводу его внешнего вида.


- Подали в отставку, вот как? — Майор, молодой, коренастый парень, который выглядел так, как будто ему были слишком тесны его бриджи, бросил на него неприязненный взгляд. — Я так понимаю, чтобы стать предателем и переметнуться к мятежникам?

Уильям глубоко вздохнул, раз и другой, чтобы не сказать чего-нибудь опрометчивого.


- Нет, - произнес он недружелюбно.

- Конечно же, нет, — сказал Денис майору с мягким упреком. Он снова повернулся к Уильяму: — И, конечно же, ты путешествовал с ротой американского ополчения, чтобы..?

- Я с ними не путешествовал, — сказал Уильям, удачно воздержавшись от слов «ты, гнида!» — Я встретился с упомянутыми джентльменами прошлой ночью в таверне и выиграл у них значительную сумму в карты. Я вышел из таверны сегодня утром и продолжил свой путь, но они поехали за мной следом — с очевидным намерением отнять у меня эти деньги силой.


- С очевидным намерением? — скептически повторил майор. — И как же вы догадались об этом намерении? Сэр. — неохотно добавил он.

- Я полагаю, когда человека преследуют и избивают до полусмерти, это весьма недвусмысленное заявление о намерениях, — произнес Денис. — Садись, Эллсмир, с тебя капает на пол. И они действительно забрали деньги обратно?

Он достал из рукава большой белоснежный платок и протянул Уильяму.

- Да. Вместе со всем остальным, что у меня было. Я не знаю, что стало с моей лошадью. — Он дотронулся платком до своей разбитой губы. От платка пахнуло одеколоном Рэндалла, он это почувствовал, несмотря на разбитый нос. Настоящим одеколоном, пахнувшим Италией и сандаловым деревом. Лорд Джон время от времени им пользовался, и знакомый запах немного успокоил.


- Так вы утверждаете, что ничего не знаете о людях, вместе с которыми вас нашли? — сказал другой офицер, это был лейтенант, примерно возраста Уильяма, нетерпеливый, как терьер. Майор неодобрительно взглянул на него, дав понять, что не нуждается в его помощи для допроса Уильяма, но лейтенант его не слушал. — Но раз вы играли с ними в карты, вы же почерпнули какую-то информацию?


- Я знаю, как зовут некоторых из них, — сказал Уильям, вдруг почувствовав, как сильно он устал. — Это всё.

Конечно, это было не всё. И далеко не всё, но он не хотел говорить о том, что он узнал. Что Эббот был кузнецом, и у него был умный пес, который помогал ему в кузнице, приносил мелкие инструменты и хворост для горна. У Джастина Мартино была новая жена, в постель к которой ему не терпелось вернуться. Жена Джеффри Гарланда варила лучшее пиво в деревне, а пиво, которое варит его дочка, почти такое же вкусное, хотя ей всего двенадцать лет. Гарланд был один из тех, кого капитан решил повесить. Уильям сглотнул, в горле у него вдруг пересохло от пыли и невысказанных слов.

Сам он избежал виселицы, главным образом, из-за умения ругаться по латыни, что несколько смутило капитана и дало Уильяму достаточно времени, чтобы назвать себя, свой бывший полк и имена высших военных чинов, которые могли бы за него поручиться, начиная с генерала Клинтона (Господи, где теперь Клинтон?..). Денис Рэндалл что-то шептал на ухо майору, который по-прежнему выглядел крайне раздраженным, но перешел от состояния бурного клокотания к стадии медленного пыхтения.

Лейтенант пристально смотрел на Уильяма сквозь прищуренные глаза, очевидно ожидая, что тот в любой момент может вскочить со скамьи и броситься наутек. Он постоянно бессознательно трогал патронницу, а потом кобуру своего пистолета, очевидно, предвкушая чудесную возможность пристрелить Уильяма, когда тот бросится к двери. Уильям вдруг неожиданно широко зевнул, и сидел моргая, внезапная усталость захлестнула его, словно прилив.

В этот момент ему было совершенно всё равно, что будет дальше.

 Отправлено: 27.09.20 15:10. Заголовок: Сломала вчера всю го..

Сломала вчера всю голову, пытаясь перевести "patron box". Сегодня мне попалась "лядунка", но я не рискнула. А потом еще "подсумок".

А это из Брокгауза-Ефрона:

Патронная сумка, кожаная сумка, служащая для ношения патронов, носимая на поясе. В снаряжении солдата находятся обыкновенно две патронные сумки, вмещающие в различных государствах от 60 до 100 патронов. В некоторых кавалерийских частях вместо патронной сумки употребляются лядунки или металлические патронные сумки.
— Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. — С.-Пб.: Брокгауз-Ефрон. 1890—1907 гг.

 Отправлено: 03.10.20 20:48. Заголовок: Еще один маленький о..

Еще один маленький отрывок.

*** *** *** *** *** ***

Это был большой дом. И казался еще больше, когда в нем осталось только два человека и собака.

Фанни, лишившись общения, прилепилась ко мне, как репешок, ее шаги эхом отдавались за мной, а следом за ними — топ-топ-топ Колокольчика, когда я ходила туда и обратно, из кухни в хирургическую, оттуда — в гостиную и обратно в хирургическую, и мы все трое постоянно помнили о пустых спальнях над нашими головами и – совсем высоко — о темном пустом третьем этаже, с его призрачным лесом стоек, пустыми глазницами окон, все еще закрытыми планками от дождя и снега и ожидавшими, пока исчезнувший хозяин вернется, чтобы завершить незаконченную работу.

Я предложила Фанни перебраться в мою спальню, и мы притащили туда из детской выдвижную кровать. Было большим утешением слышать по ночам дыхание друг друга, теплое и быстрое, почти заглушавшее медленное холодное дыхание дома вокруг нас, почти незаметное, но определенно присутствующее. Особенно в сумерках, когда тени начинали взбираться вверх по стенам, постепенно заливая комнату темнотой, как безмолвный прилив.

Иногда, проснувшись под утро, я обнаруживала Фанни в моей постели; свернувшись калачиком, она крепко спала, прижавшись ко мне, чтобы было теплее, а Колокольчик лежал в гнездышке из одеял у нас в ногах. Когда я просыпалась, собака поднимала голову и начинала тихонько постукивать пушистым хвостом по постели, но не шевелилась, пока не просыпалась Фанни.

- Они вернутся, — заверяла я Фанни каждый день. — Все вернутся. А нам просто надо постоянно чем-то заниматься, пока они не вернулись.

Но Фанни никогда в жизни не жила одна. Она не знала, как справляться с одиночеством, не говоря уже об одиночестве, которому угрожали собственные мысли.

- А что, если.. — таков был постоянный ход ее мыслей. Тот факт, что и у моих мыслей был точно такой же ход, мне никак не помогал.

- Как вы думаете, домА – живые? — однажды вырвалось у Фанни.

- Да, я в этом уверена, — рассеянно ответила я.

- Уверены? — округлившиеся глаза Фанни резко вернули меня в настоящее.

Покончив с утренними делами и пообедав, мы с ней штопали носки, сидя у камина. Мы покормили свиней, задали сена остальному скоту, подоили корову и двух коз. Завтра утром мне надо будет сбить масло, оставив пару ведер молока на сыр, и отправить остаток молока вниз к Бобби Хиггинсу.

- Вообще-то, да, — медленно сказала я. — Я думаю, любое место, где долго живут люди, наверное, впитывает в себя что-то от них. Совершенно точно, что дома влияют на людей, которые в них живут. Так почему этот процесс не может действовать в обоих направлениях?

- В обоих направлениях? — с сомнением произнесла Фанни. — Вы имеете в виду, что я оставила частицу себя в борделе — и принесла частицу борделя с собой?

- А разве нет? — тихо спросила я.

На ее лице на мгновение отразилось полное недоумение, но потом ее глаза снова ожили.

- Да, — сказала она. Но теперь она была настороже и больше ничего не добавила.

 Отправлено: 03.10.20 21:11. Заголовок: P.S. Сначала такой п..

P.S. Сначала такой поворот событий показался мне очень неожиданным. Где вообще все? Куда подевались? Но потом я вспомнила, что уже были отрывки, где Джейми в Солсбери сверяется со списком покупок, которые просила сделать Клер, а Брианна пишет чей-то портрет - явно в каком-то достаточно большоv городе или в чьем-то поместье. И Роджер тоже был где-то не дома. Так что Клер и Фанни действительно могли вдруг оказаться дома только вдвоем.

 Отправлено: 14.10.20 00:47. Заголовок: Еще одна "дразни..

Еще одна "дразнилка" от Дианы.

* * * * * *

Был один из тех прекрасных дней ранней осени, когда днем ярко светит солнце, согревая всё вокруг, но на рассвете и в сумерках вас пробирает холодом, а уж ночью становится так зябко, что весьма кстати придутся и хороший огонь в очаге, и хорошее стеганое одеяло, и хороший человек, готовый согреть вас в постели теплом своего тела.

Упомянутый хороший человек со стоном потянулся и, вздохнув, снова погрузился в роскошную негу, положив руку мне на бедро. Я похлопала его по руке и перекатилась к нему поближе, попутно сбросив Адсо, который уже умостился в ногах кровати, но спрыгнул с нее, издав раздраженное «мяу!», выразив таким образом серьезное недовольство тем фактом, что мы явно еще не собирались впадать в неподвижность.

- Ну, Сассенах, и что ты сегодня делала весь день? — спросил Джейми, погладив мое бедро. Его глаза были полузакрыты, так сильно он наслаждался блаженным теплом, но все равно смотрели на меня.

- О, Господи… — Утро, казалось, закончилось целую вечность тому назад, но я тоже потянулась и устроилась поудобнее, откликаясь на его прикосновение. — По большей части, занималась всякими домашними делами, но ближе к полудню появился некий Герман Мортенсен из Вулам-Миллз, ему надо было вскрыть и удалить пилонидальную (копчиковую) кисту у основания позвоночника. Ох… я не нюхала ничего более противного с тех пор, как Колокольчик каталась по полусгнившей свиной туше. Но потом, — добавила я, почувствовав, что это не такая тема, с которой можно начать приятный тет-а-тет холодным осенним вечером, – я провела почти всё время после ланча в саду, выдергивала кусты арахиса и собирала последние бобы. И, конечно, разговаривала с пчелами.

- И они тебе рассказали что-нибудь интересное, Сассенах? — Поглаживание перешло в приятный массаж моих ягодиц, что произвело благотворный побочный эффект, заставив меня выгнуть спину и слегка прижаться грудью к его груди. Свободной рукой я расстегнула сорочку, приподняла одну грудь и потерлась соском о его сосок, что заставило его схватить меня за задницу и что-то пробормотать себе под нос по-гэльски.

- А каким был… хм… твой день? — спросила я, немного отодвинувшись.

- Сассенах, если ты еще раз так сделаешь, я не отвечаю за последствия, — сказал он, почесывая сосок, как будто его укусил большой комар. — Что же касается того, что я делал, то я сделал новую дверь в загоне для опороса. Кстати, о свиньях…

- Кстати, о свиньях, — медленно повторила я. — А ты заходил туда, в этот хлев?

- Нет. А что? — его рука сдвинулась немного ниже и обхватила мою левую ягодицу.

- Я забыла тебе сказать, потому что ты уехал в Теннесси, чтобы поговорить с мистером Икс и полковником Игрек, и тебя не было целых четыре дня. Но я туда сходила неделю назад… — этот хлев представлял собой небольшую известняковую пещеру, расположенную на холме выше дома, — чтобы забрать банку скипидара, которая там оставалась после того, как гнали глистов… ты же знаешь, как там пещера изгибается налево, да?

- Да, — кивнул он, не отрывая глаз от моего рта, как будто читал по губам.

- Ну, вот… я повернула налево — и они там были!

- Кто был?

- Сама Белая Свинья и, как я понимаю, две ее дочки или внучки. Остальные не были белыми, как она, но тоже наверняка из ее семейства, потому что они были такого же размера. Просто огромные!

В среднем, дикая свинья достигала в холке четырех футов и весила меньше двухсот фунтов. Белая Свинья не была дикой, она, скорее всего, относилась к породе, которую когда-то вывели, чтобы выращивать на мясо. Она была намного старше, жаднее и свирепее, чем средний представитель свиного племени, и, хотя я и не могла так же точно, как Джейми, определять живой вес скота на глаз, я бы, ни секунды не сомневаясь, оценила ее в триста фунтов. А ее потомки были ненамного меньше.

 Отправлено: 22.11.20 15:40. Заголовок: Сегодня совсем мален..

Сегодня совсем маленький кусочек. Критика и замечания, как всегда, всячески приветствуются.

*** *** *** *** *** ***

Брианна и дети спали, как убитые, раскинувшись на полу мансарды, как жертвы внезапно налетевшей чумы, свалившись куда попало среди бочек с лаком и сажей, стопок книг и брошюр. Несмотря на долгий день, волнения встречи и внушительное количество выпитого вина, Роджеру не хотелось сразу засыпать. Не то, что он не мог заснуть… но он всё еще ощущал тряску повозки и поводья в своих руках, и что-то, таившееся в глубинах его сознания, побуждало его снова и снова погружаться в медленно движущийся водоворот рисовых полей и кружащихся птиц, мощеных улиц и листьев, плывущих, как дым в сумерках. Но он удерживал себя, желая сохранить этот момент как можно дольше.

Судьба. Предназначение, если он мог позволить себе так думать. Разве у нормальных людей… у обычных людей есть Судьба? Казалось нескромным думать, что у него было Предназначение — но он был служителем Божьим, и это было именно то, во что он верил: что у каждой человеческой души есть свое предназначение, и его долг – найти и исполнить его. Именно сейчас, в этот момент он чувствовал груз этой драгоценной веры, которую он нес в себе, и ему хотелось навсегда сохранить безмерное ощущение покоя, которое заполняло его всего.

Но плоть слаба, и, помимо своей воли, он как будто тихо истаивал (растворялся) в ночи, в дыхании жены и спящих детей, в притушенном огне внизу и в звуках далеких болот.

 Отправлено: 28.11.20 01:45. Заголовок: Вот еще два отрывочк..

Вот еще два отрывочка, но второй, совсем маленький, идет, наверное, сразу после первого.

* * * * * *

- Я не собираюсь говорить ей о […], - сказал он мне. Я настороженно принюхивалась к жаркому, которое приготовила на ужин, но остановилась, чтобы искоса взглянуть на Джейми.

- А почему бы и нет?

- Потому что, если я ей скажу, она туда поедет, потому что подумает, что я этого хочу, даже если ей самой этого не хотелось бы.

Наверное, это так и было, хотя я не видела ничего дурного в том, чтобы попросить ее сделать то, что Джейми нужно было сделать. Это было ясно, и я согласно кивнула и протянула ему ложку.

- Ну-ка, попробуй вот это, пожалуйста, и скажи мне, годится ли оно для употребления в пищу человеком.

Он замер, не донеся ложку до рта.
- И что это?

- Я надеялась, что ты мне скажешь. Я думаю, что это, возможно, оленина, но миссис МакДоналд точно не знала, ее муж привез это мясо из поездки по деревням чероки, но шкуры на этом куске уже не было, а он сказал, что был слишком пьян, чтобы спрашивать, когда выиграл его в кости.

Вздернув брови как можно выше, он чуть-чуть потянул носом, подул на ложку с горячим жарким, осторожно лизнул, закрыв глаза, как французский «degustateur», оценивающий качество нового вина с берегов Роны.

- Хм-м-м, — произнес он, но все же отпробовал еще чуть-чуть, что уже было обнадеживающе, и наконец откусил настоящий кусок и стал медленно жевать, сосредоточенно закрыв глаза.

Наконец он проглотил и, открыв глаза, сказал: «Перца сюда надо добавить. А еще, может, уксуса?»

- Для вкуса или для дезинфекции, — спросила я. И взглянула на шкафчик для пирогов, мысленно прикидывая, хватит ли его содержимого, чтобы, в случае чего, заменить нам ужин.
- Для вкуса, — сказал он, наклонившись, чтобы зачерпнуть еще ложку. — Но мясо вполне доброкачественное… я думаю, это мясо вапити, только очень старого и жесткого. А это не та миссис МакДоналд которая думает, что ты ведьма?

- Ну, даже если она так думает, она держала свое мнение при себе, когда привезла ко мне вчера своего младшего сына со сломанной ногой. А сегодня утром ее старший сын привез мне это мясо. Это был довольно большой кусок, каким бы ни было его происхождение. Я отнесла остаток в коптильню, но пахло оно как-то странно.

- Что пахло странно? — задняя дверь открылась и вошла Брианна, держа в руке небольшую тыкву, а за ней Роджер с корзинкой листовой капусты с огорода.

Я удивленно приподняла бровь, глядя на тыкву — слишком маленькая для пирога и вообще еще слишком зеленая.

- Когда я пришла в огород, там уже то ли крыса, то ли другой какой-то зверек пристроился ее грызть. - Она повернула тыкву, чтобы показать свежие следы зубов. — Я знаю, если ее там оставить, она сразу начнет гнить… если, конечно, та крыса не вернется, чтобы ее прикончить. Поэтому мы ее и принесли.

- Что ж… я слышала о жареных зеленых тыквах, — с сомнением в голосе сказала я, принимая подарок. — В конце концов, у нас уже и так сегодня экспериментальный ужин.

Брианна взглянула на очаг и осторожно, но сильно потянула носом.
- Пахнет... съедобно, — сказала она.

- Ага, именно это я и сказал, — произнес Джейми, одним жестом руки отметая саму возможность полноценного отравления птомаином. — Ты присядь, девочка. Тут лорд Джон прислал мне небольшое письмецо.

- Лорд Джон? — одна рыжая бровь изогнулась, и лицо Брианны просияло. — Мой самый любимый человек! И чего он хочет?
Джейми пристально посмотрел на нее. Он уже запихнул письмо глубоко в карман и явно не собирался дать ей его прочитать.
- Почему ты думаешь, что он чего-то хочет? — спросил он настороженно, но с любопытством.

Брианна перебросила юбку на одну сторону и села, все еще держа тыкву в одной руке, и протянула руку Джейми ладонью вверх.

- Па, дай-ка мне на минутку твой кинжал. А что касается лорда Джона, он, как правило, не занимается светской болтовней. Я не знаю, чего он хочет, но я уже прочитала немало его писем и знаю, что он не будет напрасно тратить время и писать без повода.

Я негромко фыркнула и обменялась взглядом с Джейми. Это была абсолютная правда. Конечно, поводом для его письма иногда бывало желание предупредить Джейми, что он рискует своей головой, шеей или яйцами в каком-нибудь безрассудном предприятии (авантюре, затее), в которое он, по мнению Джона, мог ввязаться, но это определенно был повод.

Бри взяла протянутый кинжал и стала нарезать тыковку на ломтики, просыпая на стол блестящие комочки спутанных зеленых семян.

- Итак, — сказала она, не отрывая глаз от работы.
- Итак, — сказал Джейми и сделал глубокий вдох.


[end section]


* * * * *

Зеленая тыква и в самом деле оказалась съедобной, хотя дальше этого определения я бы не пошла.

- Сюда нужен кетчуп, — прокомментировал Джемми.

- Ага, - согласился его дед, осторожно жуя. — Может быть, кетчуп из грецких орехов? Или грибной.

- Кетчуп из грецких орехов? — Джемми и Аманда захихикали, но Джейми лишь терпеливо смотрел на них.
- Эх, вы, маленькие невежды, — сказал он. — Кетчуп — это любая приправа, которую кладут на мясо, а не только та помидорная каша, которую делает ваша мама.

- И какой же у него вкус, у этого кетчупа из грецких орехов? — спросил Джем.

- Как у грецких орехов, — не слишком вразумительно ответил его дед. — С уксусом и с анчоусами и с кое-чем еще. А сейчас помолчи, мне надо поговорить с твоей матерью