Отправлено: 09.04.20 20:13. Заголовок: Отрывки из Девятой книги Дианы Габалдон "Go tell the bees that I am gone"

"Как уже сообщалось ранее" (с), открываю тему с моими переводами отрывков из Девятой книги Дианы Габалдон, которые она время от время выкладывает у себя в Фейсбуке и в Твиттере, чтобы скрасить нам, нетерпеливым, долгое ожидание. У книги уже есть название: "Go tell the bees that I am gone", но я не знаю, как его точно перевести - и не буду знать, пока не прочитаю книгу и не пойму, кто имеется в виду под этим "I" (хоть и подозреваю, что это Клер).

Оказывается, я начала их переводить уже больше двух лет назад. И только сегодня я поняла, как давно это было.

Дата первого перевода - Октябрь 2017 года. (added: March 27th, 2021)


Сначала я только посылала свои переводы двум не-англо-читающим поклонницам творчества Дианы Габалдон, потом стала выкладывать на форуме русского сайта "TheOutlander". Но мне хочется, собрать, наконец, эти отрывки в одном месте, а вот теперь, кажется, для этого подходящее время.


Я взяла на себя такую смелость, не будучи профессиональным переводчиком художественной литературы, потому что мне кажется, что я понимаю и чувствую Диану, ее стиль, до какой-то степени - ее образ мыслей. Ее героев и их психологию. Психологию людей XVIII века вообще и исторические реалии того времени.
Но, к сожалению, не могу передать на письме шотландский акцент (не знаю, существует ли русская переводческая традиция перевода этого акцента, Хотя, может, и существует).

 Отправлено: 15.04.20 22:36. Заголовок: Новый дом Солнце е..

Новый дом

Солнце едва взошло, но Джейми уже давно ушел. Я полупроснулась, когда он поцеловал меня в лоб, шепнув, что идет на охоту с Брианной, потом поцеловал в губы и исчез в холодной тьме. Я проснулась спустя два часа в теплом гнезде из старых лоскутных одеял, пожертвованных семействами Кромби и Линдси и служивших нам постелью, и села, скрестив ноги, в одной сорочке, пальцами выбирая из волос листья и траву и наслаждаясь редким счастьем проснуться медленно, в отличие от обычного пробуждения с ощущением пушечного выстрела над ухом.

Я догадывалась, думая об этом с легким, но приятным трепетом, что когда в доме можно будет жить, и МакКензи, вместе с Жерменом и Фанни, туда переберутся, утро снова будет походить на исход летучих мышей из Карлсбадских пещер - кстати, а сейчас там тоже есть летучие мыши? Интересно.

Ярко-красная божья коровка спикировала из моих волос мне на сорочку, и это положило конец моим размышлениям. Я вскочила и стряхнула ее в высокую траву у Большого Бревна, сбегала на минутку в кусты и вернулась оттуда с пучком свежей мяты. В ведре оставалось немного воды, как раз, чтобы мне хватило на чашку чая, поэтому я разложила мяту на плоской доске, которую Джейми приделал с одной стороны поваленного ствола огромного тополя, чтобы она служила мне рабочим столом и местом для приготовления пищи, и принялась разводить огонь, готовясь поставить чайник внутрь круга закопченных камней.

Внизу, в дальнем конце поляны, из трубы поднималась тонкая струйка дыма, как змея из корзины заклинателя, кто-то еще тоже разводил огонь.

Кто сегодня придет ко мне первым? Наверное, Жермен, он прошлой ночью спал в хижине у Хиггинсов, но он точно так же не любил рано вставать, как и я. Фанни была довольно далеко, у вдовы Доналдсон и ее огромного выводка, она придет позже.

- Нет, это будет Роджер, - с радостью в сердце подумала я. - Роджер и дети.

Огонь уже лизал чайник; я подняла крышечку и всыпала в воду пригоршню измельченных листьев мяты, предварительно как следует встряхнув их, чтобы избавиться от возможных безбилетных пассажиров. Остаток мяты я связала обрывком бечевки и подвесила среди других пучков трав, уже висевших на стропилах моей импровизированной лечебницы, которая состояла из четырех столбов, перекрытых ветками японской ели (тсуги), чтобы давать давать тень и укрытие. У меня было два табурета, один для меня, другой для пациента, и небольшой грубо сколоченный стол для необходимых инструментов, чтобы всегда были под рукой.

Рядом с этим шалашом Джейми сделал еще навес из парусины, чтобы обеспечить конфиденциальность в тех случаях, когда это необходимо, и там же в плотно закрытых, чтобы до них не добрались еноты, бочках, банках и ящиках хранились еда и лекарства.

Всё это было простое, деревенское и очень романтичное. В таком кишащем мошкарой, босоногом и открытом всем стихиям стиле, когда временами вас охватывает пугающее чувство, будто вам в спину смотрит кто-то, рассматривающий вас в качестве возможного обеда, но все-таки.

Я бросила пристальный взгляд на фундамент нового дома.

В доме будет два красивых каменных дымохода, одна труба была уже наполовину закончена и стояла крепко, как монолит, посреди обрамлявшего ее бруса там, где скоро - как я надеялась! - будет наша кухня и одновременно столовая. Джейми уверял меня, что он за неделю возведет стены в большой комнате и натянет холст в качестве временной крыши, и тогда мы сможет спать и готовить внутри. Что же касается остального дома...

Это будет зависеть от того, какие грандиозные планы обсуждали они с Брианной прошлой ночью. Кажется, там звучали дикие слова про бетон и водопровод, до которых, я надеялась, дело не дойдет, по крайней мере, до тех пор, пока у нас не будет крыши над головой и пола под ногами. С другой стороны...

Звук голосов, доносившихся с тропы внизу, дал понять, что гости, которых я ждала, прибыли, и я улыбнулась. С другой стороны, у нас появились еще две пары опытных и умелых рук, чтобы помочь со строительством.

Растрепанная рыжая голова Джема появилась в поле зрения, при виде меня он расплылся в широкой улыбке.

- Бабушка! - закричал он, потрясая слегка обгрызенным кукурузным коржиком. - Мы принесли тебе завтрак!

 Отправлено: 15.04.20 22:40. Заголовок: * * * * * Р..

* * * * *

Роджер открыл рот, чтобы ответить, но ему так сдавило горло, как будто он проглотил камень, и из него вырвался только сдавленный хрип.

Джейми улыбнулся и коснулся его руки, указывая ему на большой камень, который, как понял Роджер, будет обозначать фасад дома. Две веревки, привязанные к колышкам под углом в девяносто градусов от камня, указывали на две стороны контура дома. Это будет, должно быть, довольно большой дом, возможно, даже больше прежнего Большого Дома.

- Пройдешься со мной вокруг фундамента?

Роджер поднял голову и вслед за тестем подошел к большому камню, на котором с удивлением увидел высеченное слово "Фрейзер" и под ним - "1779".

- Мой краеугольный камень, - сказал Джейми. - Я подумал, если этому дому тоже суждено сгореть, то, по крайней мере, люди будут знать, что мы тут когда-то были, так ведь?

- Хм-м-м, - выдавил из себя Роджер. Он с силой прочистил горло, откашлялся и почувствовал, что теперь ему хватит воздуха, чтобы произнести несколько слов.

- В Лаллиброхе... ваш отец... - он указал наверх, туда, где должна быть притолока. - Он тоже поставил дату.

Лицо Джейми просияло.

- Да! - сказал он. - Значит, дом еще стоит?

- Стоял... когда я видел его в последний раз, - горло, наконец, отпустило - теперь, когда эмоции немного улеглись. - Хотя... если подумать... - он остановился, припоминая, когда именно он видел Лаллиброх в последний раз.

- Знаешь, я всё думаю... - Джейми повернулся к нему спиной и пошел туда, где будет стоять боковая стена дома. От костра доносился запах, напоминавший запах жареных кур; наверное, это голуби. - Брианна мне рассказала про этих людей, которые туда заявились, - он бросил короткий осторожный взгляд на Роджера. - Но тебя уже там не было, конечно, ты ушел искать Джема.

- Не было, - и Бри была вынуждена покинуть дом - их дом! - оставить его в руках захватчиков и похитителей. Он почувствовал, как камень из горла упал ему прямо в грудь. Хотя нет смысла думать об этом сейчас, и он задвинул мысли о людях, стрелявших в его жену и детей, как можно глубже - на пока.

- На самом деле, - сказал он, поравнявшись с Джейми, - в последний раз я видел Лаллиброх несколько раньше, чем тогда.

Джейми остановился, вопросительно вскинув бровь, и Роджер откашлялся. Он вернулся сюда, чтобы об этом рассказать, и лучшего времени для этого не будет.

- Когда я ушел на поиски Джема, первым делом я отправился в Лаллиброх. Джем знал это место, это был его дом, и я подумал, если он каким-то образом сбежал от Камерона, он мог направиться именно туда.

Джейми какое-то время смотрел на него, потом набрал воздуха и кивнул:

- Девочка... Брианна сказала - это был 1739 год?

- Вам тогда было, должно быть, лет восемнадцать, и вы были в Париже. Ваша семья очень вами гордилась, - тихо добавил Роджер.

Джейми резко отвернулся и застыл, Роджер слышал, как у него перехватило дыхание.

- Дженни, - сказал он. - Ты встретился с Дженни. Тогда.

- Ага, встретился. Ей было, наверное, лет двадцать. Тогда, - и это "тогда" для него было всего шесть месяцев назад. А теперь Дженни было сколько... шестьдесят? - Я подумал... подумал, что я должен, наверное, вам об этом рассказать, прежде чем с ней снова встречусь.

 Отправлено: 17.04.20 00:38. Заголовок: Мой самый любимый от..

Мой самый любимый отрывок. Перевелся сам собой.

Письма

Домик Йена был очарователен. Не то, чтобы он сильно отличался от других домов в здешних горах, которые Брианна когда-либо видела, но он стоял посреди осиновой рощицы, и трепещущие листья осин превращали солнечный свет в поток света и теней, что придавало дому совершенно волшебный вид, как будто он мог полностью исчезнуть за деревьями, если на секунду отвернуться.

Четыре козы и двое козлят высунули головы из-за ограды своего загона и радостно загалдели в знак приветствия, но больше никто не вышел поинтересоваться, кто же это пришел в гости.

- Они куда-то ушли, - заметил Джейми, кивнув в сторону дома. - Это не записка там на двери?

Так оно и было. Клочок бумаги, пришлпиленный к двери длинным шипом, и на нем написано что-то непонятное, что Бри в конце концов определила, как гэльский язык.

- Жена молодого Йена шотландка? - спросила она, нахмурившись на незнакомый текст. Единственные слова, которые она могла разобрать, были "МакКри" и "коза".

- Нет, это писала Дженни, - ответил ее отец, протерев очки и пробежав записку глазами. - Она пишет, что они с Рейчел у кого-то шьют стеганое одеяло, а если Йен вернется домой раньше, пусть подоит коз и оставит половину молока на сыр.

Как будто услышав, что их назвали по имени, дружный хор из загона ответил громким блеянием.

- Очевидно, Йена еще нет дома? - заметила Брианна. - Значит, их надо сейчас подоить, как ты думаешь? Я, наверное, еще помню, как это делается.

Ее отец улыбнулся, услышав, что она предложила, но покачал головой.

- Нет, Джении выдоила их досуха всего несколько часов назад, с ними всё будет в порядке до вечера.

До этой минуты она думала, что Дженни - имя приходящей служанки, но услышав тон, которым Джейми это произнес, мигнула:

- Дженни... Твоя сестра Дженни? - недоверчиво произнесла она. - Она здесь???

Он взглянул на нее удивленно.

- Ага, она самая. Прости, девочка, я не подумал, что ты этого не знаешь. Она... подожди! - Он поднял руку, пристально взглянув на нее. - Письма. Мы же писали... ну, больше, конечно, Клер... но...

- Мы их получили! - У нее перехватило дыхание, ее охватило точно такое же чувство, какое она испытала, когда Роджер принес деревянную шкатулку с полным именем Джемми, выжженным на крышке, и они открыли ее и увидели письма. И то же всепоглощающее чувство облегчения, радости и печали, когда она открыла первое письмо и увидела слова: ”Мы живы...".

То же чувство охватило ее сейчас, и слезы захватили ее врасплох, так, что всё вокруг нее потеряло резкость и расплылось, как будто и хижина, и отец, и она сама сейчас совсем исчезнут, растворятся в переливающемся свете осиновых ветвей. Она почти задохнулась от этого, но рука отца обвилась вокруг нее, прижимая ее к нему.

- Мы никогда не думали, что увидим вас снова, - прошептал он ее в волосы, тоже задыхаясь. - Никогда, родная моя. Я боялся... я так боялся, что вы не прошли туда... что вы... что вы все умерли, пропали ТАМ. И мы бы никогда об этом не узнали.

- Мы не могли бы вам сообщить. - Она подняла голову, лежавшую у него на плече, и вытерла нос тыльной стороной ладони. - Но вы смогли рассказать нам. Эти письма... Знать, что вы живы... то есть... - Она вдруг замолчала и смахнув последнюю слезинку, увидела, что Джейми тоже отвернулся, пытаясь смахнуть, сморгнуть свои слезы.

- Но мы уже не были живы, - тихо сказал он. - Мы уже умерли. Когда вы читали эти письма.

- Нет, не умерли! - яростно сказала она, вцепившись в его ладонь. - Я не хотела читать все письма сразу. Я их... распределила, потому что пока они там лежали нераспечатанные, вы все еще были живы!

- Это всё не имеет значения, девочка, - сказал он наконец, очень тихо. Он поднял ее руку и поцеловал костяшки пальцев, дыхание его на ее коже было теплым и легким. - Вы здесь. И мы тоже. Все остальное не имеет никакого значения.

 Отправлено: 17.04.20 00:41. Заголовок: Воспоминание На по..

Воспоминание

На поднятое колено Джейми сел зеленый жучок, похожий на маленькую лопатку. Он осторожно повел рукой, но жучок не испугался и не улетел, он даже не попытался отомстить ему и не стал заползать ему в ухо или в нос, как сделала бы какая-нибудь мелкая мошка. Он позволил Джейми коснуться его спинки, лишь слегка раздраженно подергав усиками, но когда Джейми попытался погладить жучка по спинке, тот спрыгнул с его колена, внезапно, как кузнечик, и приземлился на край медицинского сундучка Клэр, где и остановился, как будто для того, чтобы оценить обстановку.

- Не делай этого, приятель, - посоветовал он жучку по-гэльски. - Кончится тем, что тебя используют для настойки или разотрут в порошок. - Он не мог сказать, смотрел жучок на него или нет, но он, казалось, прислушался к его совету и, сделав еще один на удивление высокий прыжок, исчез.

Фанни принесла Клер какое-то растение, и Клер с заинтересованным видом поворачивала в руках его листья, объясняя, чем оно могло быть полезным, а лицо девочки сияло радостной улыбкой от того, что и она оказалась полезной.

От этого зрелища на сердце у него стало тепло. Бедняжка была такой перепуганной, когда Вилли привел ее к ним - да и неудивительно... В его сердце всё еще оставалось холодное место, там, где жила ее сестра Джейн.

Он произнес короткую молитву за упокой души Джейн и потом, чуть поколебавшись, еще одну, за Вилли. Всякий раз, когда он вспоминал про Джейн, он снова и снова мысленно видел ее, одинокую, брошенную в темную ночь... мертвую... при свете единственной свечи. Принявшую смерть от своей собственной руки и поэтому, как утверждала церковь, прОклятую, но он все равно молился за ее душу. Они не могли ему это запретить.

- Не беспокойся, a leannan (родная), с нежностью подумал он. - Я позабочусь о Фрэнсис, и, может быть, когда-нибудь увижу тебя на Небесах. Не бойся.

Он надеялся, что кто-нибудь позаботится и о том, чтобы Вилли тоже был в безопасности. Какой бы тягостной ни была память о той ночи, он хранил ее, специально о ней вспоминал. Уильям пришел к нему за помощью - и он этим дорожил. Воспоминание о том, как они оба - вместе - пытались той страшной ночью, под проливным дождем, совершить невозможное, безнадежное дело, а потом стояли рядом в отчаянии при свете той свечи... они опоздали... Это было ужасное воспоминание, но он не хотел с ним расставаться.

- Матушка, - вдруг подумал он, и от мысли о ней ему стало тепло. - Ты ведь позаботишься о моем славном мальчике, да?

 Отправлено: 17.04.20 00:43. Заголовок: Чепчик Погреб был ..

Чепчик

Погреб был не очень далеко от коптильни, но все же на другом конце большой поляны, и ветер, которому теперь не мешали ни деревья, ни постройки, подхватил их и бросил вперед, раздув им юбки и сбив с головы Фанни чепчик.

Брианна подняла руку и успела подхватить легкий лоскут муслина, когда он пролетал мимо. Ее собственные распущенные волосы развевались вокруг лица, так же, как и у Фанни. Они посмотрели друг на друга, наполовину ослепленные ветром, и рассмеялись. Но уже начинали падать первые капли дождя, и они снова побежали, задыхаясь и вскрикивая, чтобы поскорее укрыться в погребе.

Погреб был вырыт на склоне холма, грубая деревянная дверь с обеих сторон была обложена камнями, поставленными один на другой. Дверь заклинило, но Брианна сильным рывком высвободила ее, и они ввалились внутрь, немного промокшие, но защищенные от дождя, который полил уже всерьез.

- Держи, - все еще задыхаясь, Брианна отдала Фанни чепчик. - Правда, я не думаю, что он защитит тебя от дождя.

Фанни встряхнула головой, чихнула, хихикнула и снова чихнула.

- А ваш где? - спросила она, шмыгнув носом и заправляя растрепавшиеся от ветра волосы под чепчик.

- Я не очень люблю чепчики, - сказала Бри и улыбнулась, когда Фанни заморгала. - Но могу надеть чепчик, когда готовлю или делаю что-нибудь, от чего летят брызги. На охоту надеваю шляпу с полями, но обычно просто делаю пучок на затылке.

- О, - неуверенно сказала Фанни. - Так вот почему... почему миссис Фрейзер... то есть хочу сказать, ваша матушка тоже не носит чепчики.

- Ну, у мамы это из-за другого, сказала Бри, запустив пальцы в свои длинные волосы, чтобы распутать их. - Это часть ее войны с... - она минутку помолчала, раздумывая, как бы получше сказать... но, в конце концов, Фанни теперь была членом семьи, она скоро и сама узнает, - с людьми, которые думают, что имеют право указывать ей, что и как делать.

Глаза Фанни округлились.

- Они так думают?

- Хотела бы я посмотреть, как кто-нибудь попытается! - сухо сказала Бри и, закрутив волосы в не слишком аккуратный пучок, отвернулась, чтобы получше рассмотреть содержимое погреба.

 Отправлено: 17.04.20 00:56. Заголовок: * * * * * ..

* * * * *

К середине дня я значительно продвинулась в приготовлении лекарств, приняла троих пациентов с сыпью, вызванной ядовитым плющом, вправила вывихнутый палец на ноге (вывих был причинен пинком по мулу в приступе гнева) и один укус енота (не бешеного, охотник сбил его с дерева и пошел поднимать, но оказалось, что енот не был мертв. Он был в бешенстве, только не в заразном).

Успехи Джейми были еще нагляднее. Весь день люди шли к месту, где вырастал новый дом, непрерывным потоком добрососедства, смешанного с любопытством. Женщины оставались, чтобы поболтать со мной о семействе МакКензи, а мужчины бродили по будущему дому вместе с Джейми, и каждый обещал прийти и поработать вместе с ним день-другой.

- Если завтра Роджер Мак и Иен помогут мне перевезти доски, Лесли придут на следующий день и помогут с балками (брусом) для пола. В среду мы заложим и благословим камень для очага. В пятницу Шон МакХью и пара его парней настелят со мной пол, и мы начнем вставлять рамы на следующий день после этого; Том МакЛеод говорит, что сможет уделить мне полдня, а сын Хайрема Кромби Джо говорит, что он и его сводный брат тоже могут нам с этим помочь.

Он улыбнулся мне:

- Если хватит виски, через две недели у тебя будет крыша над головой, Сассенах.

Я с сомнением перевела взгляд с каменного фундамента на покрытое тучами небо над головой.

- Крыша?

- Ну, да, скорее всего, кусок холста, - признал он. - Но все же... - Он встал и потянулся, слегка поморщившись.

- Почему бы тебе не присесть хотя бы ненадолго? - предложила я, глядя на его ногу. Он заметно хромал, и нога вся была в красных и фиолетовых пятнах, простеганных черными стежками моей работы по ее ремонту. - Эми оставила нам кувшин пива.

- Может быть, чуть позже, - сказал он. - Что это ты делаешь, Сассенах?

- Хочу сделать немного мази из ягод падуба для Лиззи Бирдсли, а потом питье от колик для ее нового малыша. Ты не знаешь, у него уже есть имя?

- Хьюбертус.

- Как?

- Хьюбертус, - повторил он с улыбкой. - Во всяком случае, позавчера Кеззи мне так сказал. Говорит, это в честь покойного брата Моники.

- А... - Отец Лиззи Джозеф Уэмисс женился во второй раз на приятной немолодой немецкой даме, и Моника, не имея собственных детей, стала надежной бабушкой для разрастающегося потомства Бирдсли. - Может, для краткости они будут звать его Берти.

- У тебе уже совсем не осталось коры хинного дерева, Сассенах? - он повел подбородком в сторону моего медицинского сундучка, который я поставила на землю рядом с ним. - Разве ты не ее используешь для микстуры для Лиззи?

- Ее и использую, - сказала я, удивившись, что он это заметил. - Но я использовала остатки три недели назад и с тех пор не слышала, чтобы кто-нибудь собирался в Уилмингтон или в Нью-Бёрн и мог бы мне привезти еще.

- Ты Роджеру Маку об этом говорила?

- Нет. А ему почему? - озадаченно спросила я.

Джейми прислонился к краеугольному камню, его лицо выражало высшую степень терпения, долженствовавшую засвидетельствовать тот факт, что человек, с которым он разговаривает, не отличается сообразительностью. Я фыркнула и щелкнула в его сторону ягодой падуба. Он поймал ее и осмотрел весьма критически.

- Оно съедобное?

- Эми говорит, пчелы любят их цветы, - с сомнением сказала я, высыпав пригоршню темно-фиолетовых ягод в ступку. - Но, наверное, есть причина, по которой их называют желчными ягодами.

- А... - Он бросил ягоду мне обратно, я увернулась. - Ты же сама говорила мне, Сассенах, что Роджер Мак тебе вчера сказал, что собирается вернуться к служению. Ну, так... - продолжил он терпеливо, не увидев на моем лице признаков озарения, - что бы ты первым делом сделала, если бы поставила перед собой такую цель?

Я шмякнула себе в ступку большую порцию бледно-желтого медвежьего жира из горшка, одна часть моего разума решала, не добавить ли туда еще и отвара ивовой коры, а другая задумалась над вопросом Джейми.

- А, - сказала я в свою очередь и направила на него пестик, как указку. - Я бы обошла людей из моей, так сказать, конгрегации и дала бы им знать, что Мекки-Нож (Мекки-Мессер) вернулся в город.

Он бросил на меня озабоченный взгляд, но потом покачал головой, пытаясь вытеснить оттуда картинку, которую я только что нарисовала.

- Ты бы так и поступила, - сказал он. - И еще бы, наверное, представилась людям, которые появились во Фрейзерс-Ридже после того, как ты уехала.

- И через несколько дней все во Фрейзерс-Ридже - и, наверное, половина братского хора в Сейлеме - об этом бы узнали.

- Он приветливо кивнул:

- Ага. И все бы узнали, что тебе нужна кора хинного дерева, и ты бы ее получила в течение месяца.

 Отправлено: 17.04.20 01:25. Заголовок: Примечания к отрывку..

Примечания к отрывку

1. Мекки-Мессер (Мекки-Нож) - персонаж "Трехгрошовой оперы" Бертольта Брехта и Курта Вайля, написанной по мотивам "Оперы Нищих" Джона Гея. Баллада о возвращении в город Мекки-Мессера - самый известный номер из "Трехгрошовой оперы".

Здесь у Клер мы видим игру слов, построенную на аналогии Roger Mac - Mack the Knife.

Самое, наверное, известное исполнение - Луи Армстронг:



2. "Братский хор" в Сейлеме: город Сейлем в Сев.Каролине был основан в середине XVIII века церковью Моравских Братьев.

 Отправлено: 17.04.20 23:17. Заголовок: * * * * * Н..

* * * * *

На это ушел месяц, а не две недели, но к тому времени, когда начал созревать дикий виноград, Джейми, Роджер и Бри, со всеми церемониальными предосторожностями и под аккомпанемент хихиканья более низкорослой популяции, натянули огромное, покрытое пятнами полотнище белого холста (извлеченного и сшитого из кусков поврежденного паруса грот-мачты шлюпа Военно-Морского Флота Его Величества, который (шлюп, а не его величество) поправлял такелаж в Уилмингтоне, когда Фергюсу случилось прогуливаться по тамошней набережной) на остов новой кухни Нового Дома. У нас была крыша! Наша собственная.

Я долго стояла под ней, глядя вверх. И просто улыбалась.

Люди сновали туда-сюда, приносили какие-то вещи из-под навеса, поднимались с ними из хижины Хиггинсов, приносили что-то из ледника над ручьем, из укрытия под Большим Бревном, спускались из сада. Это напомнило мне, внезапно и без предупреждения, как разбивали лагерь в экспедициях с моим дядей Лэмом: та же суета и суматоха, разгрузка и размещение самых разнообразных предметов, хорошее настроение, облегчение и счастье, ожидание еды и отдыха.

Джейми аккуратно опустил кухонный шкафчик на новенький сосновый пол, чтобы не повредить и не поцарапать свежие доски.

- Напрасный труд, - сказал он, взглянув на меня с улыбкой. - Не пройдет и недели, как тут всё будет так, как будто мы прогнали через кухню стадо свиней. Чего это ты улыбаешься? Тебя забавляет эта перспектива?

- Не она, а ты, - ответила я, и он рассмеялся. Потом подошел ко мне, обнял, и мы оба посмотрели вверх.

Холст сиял, как будто был ярко-белым, и яркое утреннее солнце просвечивало его по краям. Он немного приподнялся, поскрипывая на ветру, и от многочисленных пятен, оставленных морской водой, грязью и не то рыбьей, не то человеческой кровью, по полу у наших ног ходили, переливаясь, тени, как отмели новой жизни.

- Взгляни-ка, - прошептал Джейми мне в ухо и потерся о мою щеку подбородком, указывая, куда смотреть.

Фанни стояла на другом конце комнаты, глядя вверх. Она как будто потерялась в этом снежном свете и совершенно не замечала кота Адсо, который вился у ее ног в надежде получить еду. Она улыбалась.

 Отправлено: 17.04.20 23:20. Заголовок: * * * * * ..

* * * * * *

Какое-то время спустя мы лежали, тесно прижавшись друг к другу, голые среди ночной прохлады, радуясь теплу наших тел. На западе садилась луна, тонкий серебристый серпик, и звезды в ее бледном свете сияли ярче. Светлый холст шуршал и шептал у нас над головой, запахи ели, дуба и кипариса окружали нас, и случайный светлячок, оторванный от своих дел мимолетным порывом ветра, приземлился на подушку рядом с моей головой и на мгновение застыл, а его брюшко продолжало ритмично пульсировать прохладным зеленым светом.

- Oidche mhath, a charaidh (Доброй ночи, приятель! - гэльск.) - сказал ему Джейми. Тот приветливо повел своими антеннами и медленно отплыл, направляясь к далекому мерцанию своих друзей на земле.

- Мне бы хотелось, чтобы наша спальня всегда оставалась такой, - задумчиво сказала я. - Это так прекрасно - быть частью ночи.

- Не так уж прекрасно, когда идет дождь! - Джейми поднял подбородок к нашему холщевому потолку. - Dinna fash (не беспокойся - гэльск.), прежде, чем пойдет снег, у нас будет настоящая крыша над головой.

- Наверное, ты прав, - сказала я и рассмеялась. - Помнишь нашу первую хижину? Шел дождь, и крыша протекла. И тебе непременно надо было сейчас же полезть ее чинить - под проливным дождем и совершенно голым.

- А кто виноват, что мне пришлось заниматься этим в голом виде? - осведомился он, к счастью, беззлобно. - Это же ты не пустила меня туда в рубашке. Так разве у меня был какой-нибудь выбор?

- Поскольку ты - это ты, никакого! - Я повернулась и поцеловала его. - О, ты на вкус, как яблочный пирог. Там что-нибудь осталось?

- Нет. Но я схожу вниз и принесу тебе кусочек.

Я остановила его, положив руку на его предплечье.

- Не надо. Я не голодна. И лучше так и останусь. М-м-м?

- Хм-м-м...

Он повернулся ко мне, потом скользнул к ногам кровати и вдруг оказался у меня между бедер.

- Что ты делаешь? - спросила я, когда он устроился там поудобнее.

- Я бы сказал, это очевидно, Сассенах.

- Но ты же только что ел яблочный пирог!

- Им не очень-то наешься!

- Это... не совсем то, что я имела в виду... - Его пальцы задумчиво гладили верхнюю часть моих бедер, а его теплое дыхание весьма волнующим образом шевелило волоски на моем теле.

- Если ты боишься крошек, Сассенах, dinna fash (не волнуйся). Я их потом подберу... когда закончу. Это бабуины так делают, так ты говорила? Выбирают крошки... Или блох?

- У меня нет блох! - и это было всё, что мне удалось выдавить из себя в качестве остроумного ответа. Но он рассмеялся, расправил плечи и принялся за дело.

- Мне нравится, когда ты вскрикиваешь, Сассенах, - пробормотал он чуть позже, переводя дыхание.

- Дети же внизу! - прошипела я, запустив пальцы в его волосы.

- Ну-у-у... тогда попробуй поурчать, как дикая кошка.

 Отправлено: 17.04.20 23:26. Заголовок: * * * * * -..

* * * * *

- Мистер Фрейзер был якобитом. Ты знаешь, что это означает? - Фанни неуверенно кивнула.

- Якобиты поддерживали Иакова Стюарта и воевали против английского короля, - объяснила я. - Они проиграли эту войну. - Стоило мне об этом заговорить, как в груди образовалась пустота. Так мало слов - и так много разрушенных жизней.

- Потом мистер Фрейзер попал в тюрьму, он не мог заботиться об Уильяме. Лорд Джон был его другом, и он воспитал Уильяма, как собственного сына, потому что никто из них не думал, что мистер Фрейзер когда-нибудь выйдет на свободу, а лорд Джон думал, что у него никогда не будет собственных детей. - Я поймала отдаленное эхо давнего совета Фрэнка, как будто шепот паука за пустым очагом: "Всегда, елико возможно, придерживайся правды".

- Лорд Джон был ранен? - спросила Фанни. - На войне?

- Ранен... o, ты имеешь в виду, что из-за этого он не мог иметь детей? Я не знаю... но он совершенно точно был ранен. - Я сама когда-то видела его шрамы. Я прочистила горло. - Фанни, давай-ка я тебе расскажу кое-что о себе.

Ее глаза расширились от любопытства. Они были мягкого серо-голубого цвета, но сейчас казались почти черными, зрачки расширились в полутемной кухне.

- Я тоже была на войне, - сказала я. - Не на той войне, на другой, в другой стране, еще до того, как встретила мистера Фрейзера и лорда Джона. Я была... лекарем, ухаживала за ранеными. Я провела много времени среди солдат, в очень страшных местах. - Я перевела дыхание. Ко мне неотвратимо возвращались осколки тех давних времен и мест. Я знала, что воспоминания должны отразиться на моем лице, и позволила им проявиться.

- Я видела очень страшные вещи, - просто сказала я. - Я знаю, что ты тоже такое видела.

Ее подбородок слегка задрожал, и она отвела взгляд, ее нежные губы сжались. Я протянула руку и коснулась ее плеча.

- Мне ты можешь рассказать всё, - сказала я, подчеркнув голосом слово "всё". - Ты не обязана ничего говорить мне... или мистеру Фрейзеру. Ничего такого, о чем тебе не хочется рассказывать. Но если есть что-нибудь, о чем ты хочешь поговорить, рассказать, например, о своей сестре... или о чем-нибудь другом, ты можешь это сделать. Любому человеку в нашей семье - мне, мистеру Фрейзеру, Брианне или мистеру МакКензи. Любому из нас ты можешь сказать всё, что тебе нужно сказать. Мы не придём от этого в ужас. (На самом деле, вероятно, придём, - подумала я, - но неважно.) - И, возможно, мы сумеем тебе помочь, если тебя что-то беспокоит. Но только...

Она подняла на меня глаза, мгновенно насторожившись, и это меня слегка встревожило. У этого ребенка был большой опыт в распознавании тона голоса, наверное, без этого ей было бы не выжить.

- Но только, - твердо повторила я, - не у всех, кто живет во Фрейзерс-Ридже, есть такой жизненный опыт, многие из них даже никогда не встречали никого, кто бы пережил подобное. Многие из них всю жизнь жили в Шотландии в маленьких деревушках, многие не получили никакого образования. Они пришли бы в ужас, если бы ты рассказала им, например, о том, где вы жили. Как ты и твоя сестра...

- Они никогда не встречали шлюх? - сказала она и моргнула. - Я думаю, некоторые мужчины должны были их видеть.

- Ты безусловно права, - сказала я, стараясь не уклоняться от темы разговора. - Но говорят-то женщины.

Она серьезно кивнула. Я видела, что ей пришла какая-то мысль, она на секунду отвела взгляд, моргнула, потом снова взглянула на меня, задумчиво прищурившись.

- Что такое? - спросила я.

- Мать миссис МакДоналд говорит, что вы ведьма, - ответила она. - Миссис МакДоналд пыталась ее остановить, когда увидела, что я слушаю, но она никогда не перестает говорить, разве что когда ест.

Я пару раз встречалась с матерью Дженет МакДоналд, бабушкой Кемпбелл, и не слишком удивилась, когда это услышала.

- Я не думаю, что так считает она одна, - коротко ответила я. - Но я говорю о том, что тебе лучше быть очень осторожной, когда ты рассказываешь другим людям, не членам нашей семьи, о своей жизни в Филадельфии.

- Неважно, что бабушка Кэмпбелл говорит, что вы ведьма, - задумчиво ответила Фанни - Потому что мистер Макдональд боится мистера Фрейзера. Он пытался заставить бабушку перестать говорить о вас, - добавила она и пожала плечами. - И во всяком случае, никто не боится меня.

- Дай им время, дитя, - подумала я, глядя на нее.

 Отправлено: 18.04.20 17:18. Заголовок: Разговор Джейми с Ре..

Разговор Джейми с Рейчел

- Мне надо здесь встретиться с несколькими людьми, - сказал ей (Рейчел) Джейми с сдержанно и как будто даже небрежно, что, как она знала, должно была защитить ее чувства. Она знала, что его дело - война, а он знал, как это ее тревожит, но она знала, как это тревожит его, и не заставляла его говорить то, что он думал, не говоря уже о том, что он знал.

Она и раньше говорила об этом - о войне - но в общих словах, в Собрании. Джейми приходил туда почти каждый раз, но сам говорил редко. Тихо входил, садился на скамью сзади и слушал, склонив голову. Вслушивался, как вслушивался бы каждый Друг (прим. - квакеры называют себя Общество Друзей), в тишину и в свой внутренний свет. Когда люди чувствовали, что на них снисходил дух и побуждал говорить, он тоже вежливо слушал их, но, глядя в такие минуты на его отстраненное лицо, она думала, что его ум где-то бродит сам по себе, в тихом настойчивом поиске.

- Я не думаю, чтобы Йен много рассказывал тебе о католиках, - как-то сказал он ей, задержавшись после собрания, чтобы передать ей выделанную овчину, которую купил для нее в Сэйлеме.

- Только если я его спрашиваю, - с улыбкой сказала она. - Ты же знаешь, Йен не богослов. Думаю, Роджер Мак знает больше о католической вере и обрядах. Ты хочешь рассказать мне что-нибудь о католиках? Я знаю, ты, должно быть, каждый Первый день (прим. - воскресенье у квакеров) чувствуешь себя в меньшинстве.

В ответ на это он улыбнулся, и сердце ее этому возрадовалось. Он так много тревожился в эти дни... и неудивительно.

- Нет, девочка, Господь Бог и я неплохо ладим и сами по себе. Просто когда я прихожу в ваше собрание, это иногда напоминает мне то, что время от времени делают католики. Это не формальная вещь, но иногда человек придет в церковь и просто посидит час перед сосудом со Святыми Дарами. Я так делал время от времени, когда был молодым, в Париже. Мы называем это адорация (прим. - поклонение святым дарам).

- А что ты обычно делаешь в течение этого часа? - с любопытством спросила она.

- Ничего особенного. По большей части молюсь. Иногда читаю Библию или Житие какого-нибудь святого. Видел, как некоторые иногда поют. Помню, однажды я вошел в часовню Святого Себастьяна рано-рано утром, задолго до рассвета, почти все свечи уже догорели, и услышал, как кто-то играет на гитаре и поет. Совсем тихонько, чтобы его не было слышно, понимаешь? Просто... поет перед Богом.

Что-то странное мелькнуло в его глазах при этом воспоминании, но он снова улыбнулся ей, только улыбка была грустная.

- Думаю, это была последняя музыка, которую я действительно слышал.

- Что???

Он быстро коснулся своего затылка.

- Меня когда-то стукнули по голове топором, очень много лет назад. Я выжил, но с тех больше не слышу музыки. Волынки, скрипки, пение... я знаю, что это музыка, но для меня это всего лишь шум. Но та песня... саму-то песню я не помню, но помню, что я чувствовал, когда ее слушал.

Никогда раньше она не видела на его лице такого выражения, как сейчас, когда он вызвал из глубин памяти эту песню, но вдруг ощутила то же, что чувствовал он той далекой ночью, и поняла, почему он обретал покой в безмолвных пространствах.

 Отправлено: 18.04.20 17:20. Заголовок: * * * * * У..

* * * * *

Уильям, из, как даже он сам не мог не признаться себе - конечно, в глубине души - чистого упрямства (хотя своей совести он выдавал это за честность и гордость... возмутительно республиканского свойства, но все же гордость), продолжал носить ту же одежду, в которой прибыл в Саванну, хотя камердинер лорда Джона каждый вечер забирал ее и чистил, стирал или чинил перед тем, как вернуть ему утром.

Но, проснувшись сегодня утром, Уильям увидел костюм темно-серого бархата с шелковым жилетом цвета охры, с элегантно вышитыми маленькими разноцветными жучками, каждый с крошечными красными глазками. Рядом лежало свежее белье и шелковые чулки, но его прежняя военная форма исчезла, если не считать крайне сомнительных сапог, которые стояли, как упрек, рядом с умывальником, а их потертости и царапины краснели сквозь свежую ваксу.

Он немного помедлил, затем надел халат, который одолжил ему папа... из мягкой синей шерсти, такой приятной холодным утром, умылся и спустился к завтраку.

Папа и Амарантус сидели за столом, и вид у них был такой, словно их скорее откопали, чем подняли с постели.

- Доброе утро, - довольно громко сказал Уильям и сел. - А где мистер Синнамон?

- Где-то с Тревором, - ответила Амарантус, сонно моргая. - Благослови его Господь.

- Этот маленький чертенок кричал всю ночь напролет, - сказал лорд Джон, отправив в сторону Уильяма баночку с горчицей. - Будет копченая рыба, - добавил он, очевидно, объясняя перемещение горчицы. - Ты разве не слышал?

- В отличие от некоторых, я спал сном праведника, - сказал Уильям, намазывая маслом кусочек тоста. - Не слышал ни звука.

Оба его родственника мрачно посмотрели на него поверх подставки для тостов.

- Сегодня вечером я уложу его в вашу постель, - произнесла Амарантус, пытаясь пригладить свои нечесаные кудри. - Посмотрим, каким праведником вы почувствуете себя к утру.

Сладковатый запах копченого бекона доносился из задней части дома, и все трое невольно сели прямее, когда повариха внесла огромное серебряное блюдо не только с беконом, но и колбасками, жареными грибами и кровяной колбасой.

- Elle ne fera pas cuire des tomates, - сказал его светлость. - Она не будет готовить помидоры. Elle pense qu’elles sont toxiques. Она думает, что они ядовитые.

- La façon dont elle les cuisine, elle a raison, - пробормотала Амарантус на неплохом французском, но со странным акцентом. - Как она их готовит... они и будут ядовитыми.

 Отправлено: 18.04.20 17:23. Заголовок: *** *** *** **..

*** *** *** *** ***

Я почувствовала, как Джейми рядом со мной слегка распрямился, словно принял решение, и рассказал нам о Сильвии Хардман, квакерше, с которой он познакомился, оказавшись по воле случая в ее доме под Филадельфией, она заботилась о нем в течение нескольких дней, когда его спина решила вывести его из строя.

- Кроме ее огромной доброты, - сказал он, - меня поразили ее маленькие дочери. Они были так же добры, как и их мать, но больше всего мне понравились их имена. Терпение, Благоразумие и Целомудрие - вот как их звали. Вот я и хочу спросить тебя, Рейчел, квакеры действительно часто называют своих детей в честь добродетелей?

- Да, называют, - ответила она и, улыбнувшись Джемми, который уже начал ерзать, добавила: - Джеремайя, если бы тебя не назвали Джеремайя, какое имя ты бы себе выбрал? То есть чтобы это было название добродетели.

- Што такое "добводетивь"? - спросила Мэнди, нахмурив лоб и глядя на старшего брата, как будто он должен был ее себе немедленно отрастить.

- Что-нибудь хорошее, - объяснил ей Жермен. - Например... - он с сомнением взглянул на Рейчел, ища подтверждения, - Мир или, может быть, Доброта?

- Именно, - ответила та, серьезно кивнув. - А ты, Жермен, пока Джемми еще думает, скажи, ты бы какое выбрал себе имя? Благочестие?

- Нет! - сказал он в ужасе, и среди всеобщего хохота все стали предлагать noms-de-virtu (имена-по-добродетелям) - и для себя, и для разных членов семьи, что вызвало только новые взрывы смеха и - пару раз - горячие дискуссии о целесообразности какого-либо из предложенных вариантов.

- Па, это ты всё это затеял, - весело сказала Брианна. - Но я смотрю, себе-то ты не выбрал добродетельного имени.

- У него уже есть имена трех шотландских королей, - запротестовал Роджер. - Он чересчур возгордится, если вы ему дадите еще какие-то имена.

- Мама, ты тоже не выбрала себе имя.

Я увидела, как в голове у Брианны завертелись колесики, и решила ее опередить:

- Э-э-э... как насчет Нежности? - сказала я, заставив большинство присутствующих расхохотаться.

- А Беспощадность - это добродетель?- спросил Джейми, подмигнув мне.

- Вероятно, нет, - холодно ответила я. - Но, думаю, всё зависит от обстоятельств.

- Верно, - сказал он, взяв мою руку и целуя ее. - Тогда - Решимость... или, быть может, Решительность?

- Что ж, Решительность Фрейзер - в этом что-то есть, - сказала я. - А для тебя у меня тоже есть имя.

- Да?

- Стойкость.

Джейми все еще улыбался, но в его глазах мелькнула грусть.

- Да, - сказал он. - Это подойдет.

 Отправлено: 18.04.20 17:27. Заголовок: Так сказать, примеча..

Так сказать, примечания переводчика. [взломанный сайт]

1. Что получается, когда имеешь дело с языком, где у существительных нет рода. Человека любого пола можно называть любым словом (типа, хоть горшком назови, только в печку не ставь!).

У Диккенса в "Приключениямх Мартина Чеззлвита" дочерей лицемера Пекснифа зовут Мерси и Чарити, то есть Cострадание и Милосердие (правда, по-домашнему они Мерри и Черри).

У Дианы настоящее имя Перси Уэйнрайта - не Персиваль, как все думают, а Персевирэнс, то есть Настойчивость (или Упорство).

2. Что касается "детского лепета" Мэнди, то тут я вспомнила своего внука, который, имея в ту пору не больше пяти лет от роду, очень любил рыцарей и сам мечтал стать рыцарем, когда вырастет. И называл эту экзотическую профессию "выцавь".

 Отправлено: 20.04.20 03:22. Заголовок: *** *** *** **..

*** *** *** *** ***

(Роджер и Брианна смотрят на то место, где стояла хижина, служившая первой церковью во Фрейзерс-Ридже, но в их отсутствие в нее попала молния, и она сгорела.)

Какое-то время они стояли молча, вслушиваясь в лес вокруг них. Два
пересмешника устроили шумную перепалку в близлежащих деревьях, пересвистываясь во всю силу своих неутомимых маленьких легких.

Несмотря на обугленные руины, на небольшой поляне царило умиротворение.
Зеленые побеги и молодые кустики пробивались сквозь пепел, ярко выделяясь на черном фоне. Не встречая сопротивления, лес терпеливо залечивал шрамы, возвращал себе землю и шел дальше, как будто ничего не случилось, как будто маленькой церкви здесь никогда и не было.

- Ты помнишь свою первую проповедь? - тихо спросила она. Ее взгляд был устремлён на открытое место.

- Ага, - ответил он с легкой улыбкой. - Кто-то из мальчишек выпустил змею, а Джейми схватил ее прежде, чем успел подняться шум. Одна из самых приятных вещей, которую он когда-либо сделал для меня.

Брианна рассмеялась, и он почувствовал теплую волну сквозь ее одежду.

- А выражение его лица! Бедный Па, он так боялся змей.

- Так и неудивительно! - сказал Роджер, пожав плечами. - Одна из них когда-то чуть его не убила.

- Было много чего, что его чуть не убило, - сказала она, уже без смеха. - Когда-нибудь... - ее голос вдруг охрип.

Он обнял ее за плечи и нежно погладил.

- Это "когда-нибудь" настанет для каждого, mo graidh - (моя родная - гэльск.). Если бы это было не так, люди бы не думали, что им нужен проповедник. Что же касается твоего Па, пока здесь твоя мать, я думаю, с ним всё будет в порядке... что бы ни произошло.

Она глубоко вздохнула, и ее напряженность немного ослабла.

- Я думаю, все так думают о них обоих. Если они здесь, всё будет в порядке.

- Это ты так думаешь и чувствуешь, - подумал он. И, сказать по справедливости, он и сам так думал. - Надеюсь, наши дети будут так же думать о нас.

- Ага. Наиглавнейшие социальные службы Фрейзерс-Риджа, - деловито произнес он. - Твоя мать - "скорая помощь", твой отец - полиция.

 Отправлено: 20.04.20 03:25. Заголовок: * * * * * Й..

* * * * *

Йен не стал делать вид, что не знает, почему она спросила.

- Маленькая, - сказал он, показав рукой на три дюйма выше своего локтя.

"На четыре дюйма ниже меня", - мелькнуло в голове у Рейчел.

- Привлекательная... хорошенькое личико.

- Если она красивая, Йен, ты можешь так и сказать, - сухо произнесла Рейчел. - Мы не склонны к тщеславию.

Он посмотрел на нее, его губы слегка дрогнули. Он хотел что-то сказать, но передумал. На мгновение закрыл глаза, потом открыл их и честно ответил:

- Она была прелестна. Я встретил ее у воды... это была заводь на реке, где вода растекается, и на поверхности нет даже ряби, но все равно чувствуешь, как по ней движется Дух реки. - Он снова увидел ее, стоявшую в воде по самые бедра, одетую, но в рубашке, поднятой вверх и завязанной вокруг талии красным шарфом. Она держала в руке тонкую деревянную острогу, высматривая рыбу.

- Я не могу думать о ней... по частям, - произнес он вдруг севшим голосом. - Какие у нее глаза, какое лицо... - Он вдруг сделал странный изящный жест рукой, как будто погладил щеку Вакио'тэйеснохсы, а потом провел рукой по ее шее и плечу. - Только когда я думаю о ней... - он взглянул на Рейчел и издал негромкий горловой звук. - Ну, да... В общем... Да, я думаю о ней время от времени. Изредка. Но когда я о ней думаю, я думаю о ней обо всей целиком, я не могу сказать тебе словами, как она выглядит.

- Почему бы тебе не думать о ней? - сказала Рейчел как можно мягче. - Она была твоей женой, матерью... матерью твоих детей.

- Ага, - тихо сказал он и наклонил голову.

Она подумала, что могла бы выбрать более подходящее место для этого разговора. Они стояли в сарайчике, который сейчас служил хлевом, и прямо перед ними развалилась недавно опоросившаяся свинья, в соски которой, толкаясь и хрюкая, впивалась дюжина жирных поросят, как живое воплощение плодовитости.

- Рейчел, мне надо тебе кое-что сказать, - вдруг произнес он, резко подняв голову.

- Ты же знаешь, Йен, что можешь сказать мне всё, что угодно, - сказала она - и так оно и было, но ее сердце решило по-другому и забилось быстрее.

 Отправлено: 20.04.20 03:34. Заголовок: Три коротеньких отры..

Три коротеньких отрывка. Их переводить особенно трудно, потому что не хватет контекста.

* * * * *

Йен вошел очень тихо - как индеец, подумала Рейчел - вскоре после полуночи, присел на корточки у кровати и тихонько подул ей в ухо, чтобы разбудить ее, но не напугать и не разбудить Огги

- От тебя пахнет кровью, - прошептала она. - Кого ты убил?

- Зверя, - так же шепотом ответил он и провел ладонью по ее щеке. - Я должен был это сделать и не жалею.

Она кивнула, чувствуя, как у нее в горле вдруг встал острый камень.

- Ты выйдешь со мной, mo nighean donn (моя черноволосая)? Мне нужна помощь.

Она снова кивнула и повернулась, чтобы взять свой плащ, который служил ей и ночным халатом. Чувствовалось, что он был очень мрачен... и что-то еще чувствовалось, чего она не могла понять.

Она надеялась, что он не принес тело (труп?) домой в надежде, что она поможет ему похоронить или спрятать его, кем или чем оно бы ни было. Но он убил нечто, что считал злом, и возможно, чувствовал, что его преследуют.

* * * * *

- Так что твоя мама сказала отцу об этой экспедиции? - Роджер закатал свои брюки до середины бедер, глядя на колесо фургона; обод колеса торчал из бурлящей середины небольшой речки.

- Тут слишком глубоко, - сказала Брианна, хмуро глядя на поток бурой воды. - Ты лучше вообще сними штаны. Да и рубашку заодно.

- Она так сказала? Хотя она, наверное, права, что тут слишком глубоко.

Брианна удивленно фыркнула. Он уже снял башмаки, чулки, сюртук, жилет и галстук и выглядел, как человек, приготовившийся к серьезной дуэли.

- Что хорошо, так это то, что тут такое течение, что ты не подцепишь пиявок. Что она сказала... вернее, как она мне процитировала, что сказала, а это не обязательно то же самое, было:

- Ты хочешь мне сказать, что собираешься превратить респектабельного пресвитерианского священника в контрабандиста оружием и отправляешь его с фургоном, груженым сомнительным золотом, чтобы закупить кучу ружей, да еще в компании со своим одиннадцатилетним внуком?

- Ага, именно это! Я ожидал, что это будет что-нибудь более остроумное... - Он неохотно снял штаны, бросив их на башмаки и чулки. - Может быть, мне не надо было брать с собой тебя и детей. И это отличное приключение выпало бы на нашу с Жерменом долю.

* * * * *

Мне было интересно, как именно Роджер сможет предложить последовать примеру капитана Каннингема. Члены конгрегации разбрелись небольшими группами под деревья, чтобы подкрепиться, но каждая группа, мимо которой я проходила, обсуждала слова капитана с большим волнением и заинтересованностью - как и следовало ожидать. Со мной тоже еще оставалось впечатление от его рассказа... чувство удивления и надежды.

Бри, казалось, тоже была удивлена. Я увидела ее вместе с Роджером в тени большого белого дуба, они были заняты оживленным разговором. Он покачал головой, улыбнулся и поправил чепчик на ее голове. Она была одета строго, как скромная жена священника, и сейчас она еще раз расправила юбку и корсаж.

- Вот увидишь, через два месяца она будет приходить в церковь в штанах из оленьих шкур.

- И каковы шансы? - поинтересовалась я.

- Три к одному! Хочешь поспорить, Сассенах?

- Играть на деньги в воскресенье? Джейми Фрейзер, этак ты отправишься прямиком в ад!

- Я не возражаю. Ты там окажешься раньше меня. Сама же первая меня спросила, каковы шансы. Кроме того, если прийти в церковь три раза за один день, можно, по крайней мере, заработать пару дней в Чистилище.

Я кивнула.

- Готов ко второму раунду?

Роджер поцеловал Брианну и вышел из тени на солнце, высокий, смуглый, темноволосый и красивый, в своем лучшем черном... собственно, в своем единственном черном костюме. Он подошел к нам, Брианна следом за ним, и я увидела, как некоторые, заметив это, стали убирать остатки хлеба, сыра и пива, скрываться на минуту-другую за кустами, приводить в порядок детей, которые уже успели перепачкаться..

Я шутливо отдала честь Роджеру, когда он подошел к нам.

- Через край?

- Джеронимо, - коротко ответил он и, расправив плечи, повернулся, чтобы поприветствовать свою паству и проводить их внутрь.

Примечание:

«Джеронимо!» – с таким выкриком прыгают с самолета американские воздушные десантники.

 Отправлено: 20.04.20 22:44. Заголовок: В этом отрывке неско..

В этом отрывке несколько цитат из "Волшебника из Страны Оз", и я даже сразу не поняла, откуда вдруг какие-то летающие обезьяны. Потом только сообразила. И, конечно, ругательства всегда сложно переводить, это вообще хуже всего.

И еще проблема со словом "scuttle", которое я перевела "люк", но потом засомневалась: это может быть еще и ведерко (или корзина) для угля. А из контекста непонятно, что имеется в виду, да и не топили они в Северной Каролине углем, у них с дровами проблем не было - лес кругом. Я и сама всю голову сломала, и дочку озадачила, и даже парочку своих студенток. Не-а, так и непонятно, обо что же споткнулась бедная миссис Каннингэм. Но, похоже, у нее был практически такой же вывих, как у Джейми в тот день, когда Клер впервые оказалась в 18-м веке.

* * * * *

Но когда я выглянула наружу с крючком в руке, то увидела высокую черную фигуру, спешившую к дому, ее юбки и плащ развевались на ветру.

- Я тебе покажу... и твоей собачонке тоже! - прошептала я и рискнула бросить взгляд в сторону леса, на тот случай, если вдруг появятся летучие обезьяны. Порыв ветра пронесся мимо меня в хирургическую, позвякивая стеклом и переворачивая страницы Справочника Мерка, который я оставила открытым на столе. К счастью, я приняла меры предосторожности, удалив страницу с авторскими правами…

- Что вы сказали? - Фанни прошла за мной и теперь стояла на пороге, вместе с ней появился и зевающий Колокольчик.

- Идет миссис Каннингэм, - сказала я, закрывая окно, но оставляя открытыми ставни. - Пойди впусти ее, хорошо? Отведи в гостиную и скажи, что я сейчас буду, она, наверное, пришла за порошком из коры скользкого вяза.

В глазах Фанни миссис Каннингэм, наверное, и впрямь была Злой Ведьмой Запада, это было видно по тому, как она пригласила ее пройти в дом. К моему удивлению, я услышала, как миссис Каннигэм отказывалась сидеть в гостиной, и через несколько секунд она уже стояла в дверях хирургической, как летучая мышь, занесенная ветром, бледная, как свежесбитое масло.

- Мне нужна... - но она уже оседала на пол и упала прямо ко мне в объятия, прежде чем ей удалось прошептать: "...помощь.".

Фанни ахнула, но тут же обхватила миссис Каннингем за талию, и мы вместе водрузили ее на мой операционный стол. Одной рукой она крепко сжимала свою черную шаль, вцепившись в нее мертвой хваткой. Она так крепко за нее держалась, когда бежала против ветра, что ее пальцы не могли разжаться, и мне пришлось потрудиться, чтобы развязать шаль.

- Черт побери! - беззлобно сказала я, увидев, в чем дело. - Как это у вас получилось? Фанни, принеси-ка виски.

- Упала, - прохрипела миссис Каннингэм. Ее дыхание начало понемногу восстанавливаться. - Как последняя дура, споткнулась о ведерко с растопкой.

Ее правое плечо было сильно вывихнуто, плечевая кость выгнулась, а локоть упирался в ребра, и эта деформация только усиливало ее сходство с ведьмой.

- Не беспокойтесь, - сказала я, прикидывая, как бы побыстрее распустить ей лиф, чтобы можно было бы вправить вывих, не разрывая ткань. - Я могу это поправить.

- Я бы не стала тащиться две мили вверх по косогору, продираясь сквозь эти чертовы заросли ежевики, если бы не думала, что вы можете это сделать, - отрезала она, тепло комнаты уже стало ее понемногу оживлять.

Я улыбнулась и, взяв у Фанни бутылку, откупорила ее и протянула Эльспет, которая поднесла ее к губам и сделала несколько медленных, глубоких глотков, останавливаясь, чтобы откашляться.

- Ваш муж... знает... свое дело, - хрипло сказала она, возвращая бутылку Фанни.

- И не одно, - согласилась я. Мне удалось ослабить лиф, но я не смогла высвободить лямку корсета и вместо этого рассекла ее Дамокловым взмахом скальпеля. - Ну-ка, Фании, обхвати ее покрепче за грудь, пожалуйста.

Эльспет Каннингем прекрасно понимала, что я пытаюсь сделать, и, стиснув зубы, постаралась расслабить мышцы, насколько это было возможно, - не так уж сильно, учитывая обстоятельства, но все же и это была помощь. Я предположила, что она, должно быть, видела, как это делалось на кораблях Его Величества, и это же, скорее всего, было источником языка, который она использовала, пока я поворачивала плечевую кость под нужным углом.

Фанни фыркнула от удовольствия, услышав “да пахать тебе носом траву, чертов ты ублюдок!" - когда я повернула руку, и головка плечевой кости встала на место.

- Давненько я не слышала подобных выражений!" - сказала Фанни. Ее губы поддрагивали.

- Если вам, девушка, приходится иметь дело с моряками, вы приобретаете и их добродетели, и их пороки. - Лицо Эльспет было еще белое и блестело, как полированная кость, под пленкой пота, но голос ее был твердым, а дыхание стало ровным. - И могу ли я узнать, где вы могли слышать подобный язык?

Фанни взглянула на меня, но я кивнула, и она просто сказала: "Я жила какое-то время в борделе, мэм!"

- Вот как. - Миссис Каннингэм высвободила свое запястье из моей руки и села прямо, хоть еще неуверенно; она уперлась здоровой рукой о стол, чтобы держаться тверже. - В таком случае, полагаю, у шлюх тоже есть свои добродетели и свои пороки.

- Я сомневаюсь насчет добродетелей, - неуверенно сказала Фанни. - Если, конечно, не считать, что вы сможете выдоить мужчину ровно за две минуты

Я как раз перед этим сама глотнула виски, на этих словах я поперхнулась.

- Думаю, это можно считать навыком, а не добродетелью, - ответила миссис Каннингэм Фанни. - Хоть и, осмелюсь сказать, очень ценным

- Что ж, у каждого из нас есть свои сильные стороны, - сказала я, желая прекратить этот разговор, пока Фанни не сказала чего-нибудь еще. Мои отношения с Эльспет Каннингэм после смерти [ ] стали теплее, но все же только до определенной степени. Мы уважали друг друга, но не могли стать друзьями - по причине взаимного, но не высказываемого вслух осознания того факта, что в какой-то момент политическая реальность может заставить моего мужа и ее сына попытаться убить друг друга.

Примечания

1. Колокольчик - это кличка собаки.

2. Помучавшись со словом "scuttle" и так ничего и не придумав, решила последовать совету мужа и спросила у Дианы.

Она, спасибо ей, в тот же день ответила. Действительно, она, когда писала, имела в виду ведерко для угля, но после моего вопроса поняла - так же, как и я - что угля там у них просто не было. Но, возможно, в таком ведерке держали дрова или растопку.

И она еще посмотрела картинки на слово "scuttle" и с удивлением увидела, что это может быть даже мисочка для бритья! Они бывали и деревянные. Допустим, миссис К. могла и о нее споткнуться, если ее сын оставил ее на полу (только - добавлю уже я - как такая вещь могла оказаться на полу?).

Диана меня даже поблагодарила, что я обратила внимание на эту фразу. Сказала, что будет довольно легко подобрать какой-нибудь другой предмет, о который можно споткнуться и вывихнуть плечо.

...В результате, я заменила "люк" на "ведерко для растопки".

 Отправлено: 20.04.20 22:48. Заголовок: Совсем маленький отр..

Совсем маленький отрывочек.

*** *** *** *** ***

Снаружи было холодно; луна уже села, но до рассвета было еще далеко. Было холодно, но я холода не чувствовала.

Наконец я дала ему забрать младенца. Почувствовала его руки, теплые и надежные, на моих, когда он взял ее, увидела его лицо, полное света. Он осторожно встал на колени и отдал ребенка Сусанне, возложив на ребенка руку в знак благословения.

Потом он встал, закутал меня моим плащом и вывел наружу. Я не чувствовала земли под ногами, не видела леса, но холодный воздух пах сосной и бальзамом ложился на мою разгоряченную кожу.

- Всё в порядке, Сассанах? - прошептал он. Кажется, я прислонилась к нему, но не помнила, когда это произошло. Не могла понять, где начиналось и заканчивалось мое тело; его части, казалось, плавали сами по себе в бесформенном облаке лихорадочного возбуждения.

Когда Джейми коснулся моего лица, я почувствовала, что его руки немного дрожат. От переутомления, подумала я. Такая же мелкая, постоянная дрожь, казалось, пробегала и по моему телу, от макушки до пяток, как электрический ток слабого напряжения.

На самом деле, я перешла за черту переутомления куда-то во внешние пределы, как это порой случается в минуты чрезмерного напряжения сил. Вы знаете, что ваша телесная энергия израсходована полностью, и все же сохраняете сверхъестественное ощущение ясности ума и странную способность продолжать действовать. И вы видите все это одновременно, глядя на себя и со стороны, и из самой глубины своего существа, как будто обычные промежуточные слои плоти и мысли исчезли.

- Я в порядке, - сказала я и рассмеялась. Я прижалась лбом к его груди и какое-то мгновение просто дышала, чувствуя, как все части моего существа успокаиваются, снова становятся единым целым, а магия последнего часа постепенно сменяется умиротворением.

- Джейми, - спросила я минутой позже, подняв голову, - какого цвета мои волосы?

 Отправлено: 20.04.20 22:56. Заголовок: *** *** *** *..

*** *** *** *** ***

Домик был скромный, но аккуратный, обшитый белой рейкой, с синей дверью. Он стоял на улице, состоявшей из таких же аккуратных домиков, с церковью красноватого песчаника в конце улицы. Пожелтевшие листья падали с дерева в палисаднике и лежали влажными кучками на кирпичной дорожке. Уильям услышал, как Синнамон втянул воздух, когда они подошли к калитке, и увидел, как он оглядывался по сторонам, когда они подходили к двери, украдкой подмечая каждую деталь.

Уильям решительно постучал в дверь, не обращая внимания на медный молоток в форме собачьей головы. На мгновение воцарилась тишина, а затем в доме послышался детский плач. Молодые люди переглянулись.

- Должно быть, это ребенок кухарки его светлости, - сказал Уильям с напускным безразличием. - Или горничной. Несомненно, женщина будет...

Дверь распахнулась, и на пороге возник хмурый лорд Джон, без парика и в рубашке с засученными рукавами, он прижимал к груди плачущего младенца.

- Вы разбудили ребенка, черт бы вас побрал! – сказал он. – О, Вилли, привет! Заходи же, не стой тут, а то напустишь сквозняков! У этого чертенка режутся зубки, и если он еще и простудится, это точно не улучшит ему настроение. А кто твой друг? Слуга покорный, сэр, - добавил он, прикрыв ротик ребенка рукой и достаточно гостеприимно кивнув Синнамону.

- Джон Синнамон, - автоматически одновременно произнесли молодые люди и так же одновременно растерянно замолчали. Уильям пришел в себя первым.

- Ваш? – вежливо осведомился он, кивнув на ребенка, который моментально замолчал и стал свирепо грызть костяшки пальцев лорда Джона.

- Ты, конечно, шутишь, Уильям, - ответил ему отец, отступив назад и кивнув головой, приглашая их за собой. – Разреши познакомить тебя с твоим двоюродным племянником Тревором Уоттисуэйдом Греем. Очень рад познакомиться с вами, мистер Синнамон! Не хотите ли выпить пива? Или чего-нибудь покрепче?

- Что, во имя всего святого, вы делаете с этим ребенком, дядя Джон? - из-за двери в дальнем конце коридора раздался сердитый женский голос, и голова Уильяма сама обернулась на звук. В дверном проеме он увидел светловолосую девушку средних размеров, и только грудь у нее была очень большая, белая, как молоко, и наполовину обнаженная, потому что надетый на ней пеньюар был распахнут, а сорочка под ним не завязана.

- Я? – возмущенно произнес лорд Джон. – Я с этим чертенком ничего не делаю. Пожалуйста, мадам, можете его забирать.

Что она и сделала, и маленький Тревор сразу набросился на ее грудь, урча совершенно по-звериному. В этот момент молодая женщина мельком увидела лицо Уильяма и пристально на него посмотрела.

- А вы кто такой, черт вас побери! – спросила она.

Он мигнул.

- Мое имя Уильям Рэнсом, мадам, - довольно сухо произнес он. – К вашим услугам.

- Амарантус, это ваш кузен Вилли, - сказал лорд Джон, подходя к ним поближе и извиняющимся жестом погладив Синнамона по голове, потому что ему пришлось протиснуться мимо него. – Уильям, позволь представить тебе виконтессу Грей... вдову твоего кузена Бенджамина.

Этой краткой паузы почти что и не было, но Уильям услышал ее и резко перевел взгляд с молодой женщины на отца, но лицо лорда Джона было спокойным и приветливым. В глаза Уильяму он не смотрел.

Что ж… либо они нашли тело Бена – либо не нашли, но позволяют его жене думать, что он мертв.

- Мои соболезнования, виконтесса, - сказал он, поклонившись.

- Спасибо, — сказала она. - О!.. Тревор, ты просто какой-то чудовищный маленький миотис! - Она успела немного приглушить Тревора, засунув его под поспешно накинутый край своего пеньюара, очевидно, тем же движением стянув с себя сорочку, потому что ребенок прижался к ее груди и теперь издавал неприлично громкие сосательные звуки.

- Э-э-э... миотис? – по звучанию это напоминало греческий, но с таким словом Уильям был не знаком.

- Это такая летучая мышь... ночница, - ответила она, перехватив ребенка поудобнее. - У них очень острые зубы. Прошу прощения, милорд, - и с этими словами она повернулась и исчезла.